Степной орелСложное эпическое полотно рождается на наших глазах. Казахстан укрепляет сотрудничество с Россией в формате Евразийского экономического союза и ОДКБ (что предусматривает взаимную военную помощь), и одновременно развивает взаимодействие с НАТО и Евросоюзом.
6 апреля под Алма-Атой начались учения "Степной орел — 2015" с участием военнослужащих Казахстана, США и Великобритании. Подобные маневры проводятся уже в тринадцатый раз. На весеннем этапе военнослужащие Великобритании проведут тактические занятия на ротном уровне, а представители США помогут в учебе коллегам из штабов Казахстанской миротворческой бригады и Казахстанского миротворческого батальона. Летний этап учений пройдет 15 — 26 июня.
Интересно, что осенью 2014-го "Степной орел" три недели "летал" на базе объединенного многонационального центра готовности США в городе Хоэнфельс (Германия). На фоне полного разрыва отношений НАТО с Россией такое отношение альянса к ближайшему союзнику Москвы — Казахстану — может показаться знаком особого расположения, однако со всеми странами Центральной Азии и Кавказа альянс использует общий алгоритм взаимодействия и отдельные индивидуальные планы партнерства, без экспромтов.
Так, в Казахстане — во исполнение Индивидуального плана Партнерства между Астаной и НАТО — проходят специальную подготовку военнослужащие из Грузии, Афганистана и Туниса.
Казахстан с 2002 года участвует в программе "Процесс прогнозирования и анализа", что позволяет правильно оценивать силы и средства потенциального противника. Для министерства обороны Казахстана программой определены 33 цели, том числе подготовка и оснащение миротворческого контингента по стандартам НАТО. Эти примеры наглядно иллюстрируют алгоритмы действий альянса в Центральной Азии.
Западная риторика о несуществующих угрозах со стороны России, а также неоднозначные достижения НАТО в Афганистане, Ираке, Ливии позволяют усомниться в практической ценности новых стандартов и передаваемого опыта, однако не отменяют западных инвестиций.
Разнонаправленные войскаРегиональная картина куда сложнее. С декабря 1991 года пять центрально-азиатских стран постсоветского пространства — Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан — взаимодействуют с НАТО в Совете североатлантического сотрудничества. При этом Казахстан, Киргизия, Таджикистан также состоят в Организации договора коллективной безопасности. Узбекистан в 2012 году свое участие в ОДКБ приостановил, остальным же пока удается совмещать несовместимое.
На саммите в Стамбуле в 2004 году партнерство с государствами Центральной Азии было объявлено приоритетом НАТО. Тому есть объективные причины, главная из которых — безопасность энергоресурсов региона.
Агентство Reuters пишет: "Правительства преимущественно мусульманских постсоветских стран региона озабочены рисками, которые несет уход из соседнего Афганистана войск США, и надеются на помощь как Москвы, так и Запада, а также Китая. Тревоги авторитарных лидеров разделяет новый президент Афганистана Ашраф Гани, который в Вашингтоне назвал боевиков "Исламского государства" страшной угрозой центрально-азиатским странам".
И все же тактико-специальные миротворческие учения "Степной орел" с участием вооруженных сил Казахстана, Великобритании и США начались задолго до возникновения ИГ — с целью подготовки к операциям ООН и НАТО, для достижения оперативной совместимости с силами и средствами альянса.
В целом переход войсковых соединений центрально-азиатских государств на натовские стандарты (структура, тактика, принципы боевого управления) предполагает оснащение оружием и техникой преимущественно американского производства, и практически исключает возможность взаимодействия с войсками ОДКБ. Так разнонаправленная политика рождает разнонаправленные войска, полезность которых не доказана.
Наследие византийской РоссииГосдепартамент США в марте 2015 года обновил стратегию развития взаимоотношений со странами Центральной Азии, и прилагает немалые усилия для достижения своих целей, давних и вполне материальных.
Заместитель госсекретаря Энтони Блинкен выступая на днях в Вашингтоне, напомнил: "Наша безопасность привязана к стабильной Центральной Азии, и в то же время мы видим регион с огромным потенциалом, который может стать экономическим мостом из Стамбула в Шанхай, и предоставить возможности для нашего собственного бизнеса. Именно поэтому мы помогаем создать региональный энергетический рынок для подключения 1,6 млрд. потребителей в Южной Азии к огромным запасам природного газа и гидроэнергии Центральной Азии. Наша поддержка линии электропередачи CASA-1000 поможет передать излишки гидроэлектроэнергии из Кыргызстана и Таджикистана в Афганистан и Пакистан, где свыше 80 миллионов человек не имеют доступа к электричеству". Воистину, американская добродетель не имеет границ.
Бывший посол США в Таджикистане и Казахстане, ныне заместитель помощника государственного секретаря по делам Южной и Центральной Азии Ричард Хогланд элегантно очертил идеологию: "Центральная Азия ощущает колониальное наследие советской и российской империй". По мнению дипломата, европейское наследие с его государственными структурами и общественными потребностями берет начало в эпохе возрождения, реформации и просвещения, а русско-советское наследие течет прямиком от Византийской империи. Поэтому лишь три "непорабощенные нации" Балтии "сравнительно легко и относительно успешно" перешли из СССР в новое качество. Остальные по-прежнему страдают и мучительно избавляются от мрачного советско-византийского наследства, разумеется, с помощью Запада. В том же выступлении Хогланд признает, что двусторонние отношения США с каждым из пяти центрально-азиатских государств на постсоветском пространстве выходят за рамки имперской или афганской проблематики, ведь Центральная Азия "купается в природных ресурсах" (газ, нефть, уран). Это делает регион "критически важным" для США сегодня и в будущем. Вот почему американцы прилагают столько усилий в туземных сферах безопасности, экономики, прав человека, суверенитета и независимости.
В яркой идеологической схеме не забыта и роль России. Американцы учитывают важность торгового партнерства, тесных исторических, культурных связей с северным соседом для центрально-азиатских стран. Однако "российская оккупация и попытка аннексии Крыма, и агрессия на востоке Украины, являются серьезной причиной для беспокойства в Центральной Азии". Вывод: с такими могущественными и не всегда предсказуемыми соседями (Россия, Китай, Иран) постсоветские республики Центральной Азии должны быть заинтересованы, прежде всего, в крепких двусторонних отношениях с Соединенными Штатами. А НАТО поможет избавиться от потенциальных угроз.
За последние 23 года более 24 тысяч граждан центрально-азиатских стран приезжали в Соединенные Штаты по программам обмена (финансировал Госдеп). Большинство этих просвещенных граждан стали высокопоставленными правительственными чиновниками, эффективными общественными лидерами, успешными бизнесменами. И Ричард Хогланд очень рад за них. Какая прелесть эти рыцарские романы эпохи возрождения!
Центральная Азия на перепутьеС лета 2014 года военно-политическая работа Запада в Центральной Азии планомерно активизировалась. При этом одной из генеральных задач альянса остается давление на Россию, под любым благовидным предлогом. Настойчивое стремление Запада повсюду стать арбитром и брокером, разделить народы постсоветского пространства внушает тревогу.
Китайский аналитик и писатель Ребекка Ляо отмечает в американском The National Interest: "США не смогут победить усиливающиеся державы. Им следует присоединиться к ним. Страны из формирующегося мирового порядка больше не верят в то, что усилия по развитию должны сопровождаться распространением западных политических и экономических ценностей". И все-таки в Центральной Азии еще возможны варианты (неоколониализма).
Китай и Россия также наращивают активность в странах Центральной Азии, пытаясь выиграть борьбу за уран и общее экономическое влияние, однако эта работа носит мирный, естественно-экономический характер.
Сегодня разнонаправленное влияние США, Китая и России, разнонаправленная политика государств Центральной Азии не означают движение региона в разных направлениях. Это не путь, а сложное время выбора, социально-экономическое и военно-политическое перепутье.
