Казахстанские власти на фоне непростой экономической обстановки в стране предпринимают различные меры по сокращению и оптимизации расходов госбюджета. Дошла очередь и до сферы трудоустройства: несмотря на то, что, согласно официальной статистике, уровень безработицы в стране составляет всего 4,9% от общего количества рабочей силы, правительство оптимистично считает, что меткий выстрел таки способен убить двух зайцев сразу, а реформы в сфере занятости смогут улучшить показатели трудоустройства и одновременно сократить расходы государства.
В начале ноября вице-министр труда и социальной защиты населения РК Биржан Нурымбетов представил в мажилисе законопроект «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам занятости и миграции населения». Основные нововведения законопроекта предусматривают создание единой электронной базы «Биржа труда», прекращение бюджетного содержания центров занятости населения и возможность перевода их из разряда госучреждений в коммунальные предприятия на праве хозяйственного ведения, а также передачу функций трудоустройства, профессионального обучения и профессиональной ориентации населения частным агентствам занятости (ЧАЗ) на конкурсной основе.
В законопроекте также предлагается поделить безработных на три категории: легко трудоустраиваемые, средне- и тяжело трудоустраиваемые. В зависимости от степени лёгкости (или тяжести) трудоустройства государство готово платить ЧАЗам от 15 до 60 тыс. тенге (1 рубль ≈ 5,5 тенге) за каждого устроенного на работу человека.
Почему же казахстанское государство вдруг решило ввести ещё одну статью расходов, доплачивая частным организациям за трудоустройство собственных граждан? На самом деле эта внезапная благотворительность упирается во вполне прагматичные расчёты, озвученные в мажилисе вице-министром Б. Нурымбетовым: «Например, для того, чтобы держать на социальной работе человека, государство тратит 223 тысячи в год, на молодежной практике – 327 тысяч тенге. Лучше мы отдадим 60 тысяч тенге агентству занятости, и оно его трудоустроит на постоянную работу».
По словам вице-министра, в 2018 году на эту программу занятости планируется выделить около 1,5 млрд. тенге, что, по мнению правительства, позволит трудоустроить 61 тыс. человек. А если бы эта сумма была потрачена на социальные рабочие места для молодёжи, то были бы трудоустроены только 2,5 тыс. человек.
Новый законопроект также предлагает внесение корректировок в Трудовой кодекс страны. В частности, предлагается уведомлять работника о прекращении трудовых отношений после достижения им пенсионного возраста.
Также министерство труда и социальной защиты позаботилось о медицинских работниках, занятых на вредных производствах. Впрочем, забота эта весьма своеобразная. По словам Б. Нурымбетова, средняя зарплата медработников ниже средней зарплаты по стране в целом. Сделать шаг в сторону нивелирования этой диспропорции, по мнению вице-министра, поможет… отмена запрета на работу по совместительству для медработников на вредных производствах. С обезоруживающей простотой вице-министр сообщил, что текущая норма о совместительстве в Трудовом кодексе существует, но в целях защиты здоровья медработников, нежели обеспечения их зарплатой. А предложение его ведомства, мол, даст им возможность дополнительного заработка. Правда, как скажется этот дополнительный заработок на здоровье медработников и на качестве их услуг, вице-министр не сообщил.
Помимо мелких неоднозначных частностей проблема нового законопроекта заключается и в том, что планы повысить эффективность трудоустройства в 24 с половиной раза, устроив в 2018 году за 1,5 млрд. тенге на работу 61 тыс. человек вместо двух с половиной тысяч, звучат столь же амбициозно и заманчиво, сколь и трудно выполнимо.
На портале электронной «Биржи труда» на момент написания материала было размещено 30 286 вакансий. Общее среднее количество новых вакансий, появляющихся в Казахстане каждый год, тоже составляет около 30 тыс. Иначе говоря, при наличии в стране, даже если брать официальные данные министерства национальной экономики, более 438 тыс. безработных ежегодно можно трудоустроить лишь около 30 тыс. из них – ровно вполовину меньше цифры, запланированной министерством труда и социальной защиты.
Но дело в том, что и 30, и даже гипотетические 60 тыс. трудоустроенных в год – это капля в море для казахстанского рынка труда. Ежегодный прирост населения в Казахстане составляет 260-270 тысяч человек. Ежегодное количество выпускников вузов составляет 110-120 тыс. человек. При этом официальное количество занятых все последние годы оставалось примерно одинаковым – 8,5 млн., то есть прирост населения никак не сопровождался ростом занятости и, скорее всего, не будет сопровождаться и в ближайшем будущем.
Кроме того, в Казахстане есть ещё и такая категория населения, как самозанятые, число которых составляет от 2,3 до 3 млн. человек. Часть этих людей действительно заняты тем или иным видом работы: от консультаций по Интернету до частного извоза, а часть (особенно на селе) живёт натуральным хозяйством и случайными заработками, фактически являясь безработными.
Что будет, если к официальным безработным прибавить ещё и фактических, власти стараются не озвучивать: это бы очень испортило статистическую картину с относительно приемлемой цифрой в 5% безработных и породило бы очень много неудобных вопросов относительно эффективности проводимой экономической политики.
Однако, хотя самозанятых и не хотят признавать безработными, ухудшение экономической обстановки в стране всё равно заставило власти обратить внимание на эту категорию населения, но лишь как на… дополнительный источник налоговых сборов. К примеру, с января будущего года начинается действие системы ОСМС (обязательного социального медицинского страхования), и для граждан, не начавших делать обязательные ежемесячные взносы в Фонд ОСМС, объём гарантированной бесплатной медицинской помощи станет недоступен. За наёмных работников отчисления делаются работодателями, самозанятые же будут вносить отчисления самостоятельно.
В условиях дефицита госбюджета правительство предпринимает вполне предсказуемые шаги: с одной стороны, сокращает расходы на социальную сферу, с другой – увеличивает налоговое бремя. Но предсказуемость этих шагов позволяет предсказать и однозначно негативный эффект, который они окажут на самую незащищённую часть населения – безработных (как официальных, так и неофициальных). В условиях рынка, перенасыщенного рабочей силой на годы вперёд, многим из них не остаётся иного выбора, кроме эмиграции.
По данным комитета по статистике МНЭ РК, с 2007 по 2011 год сальдо миграции в Казахстане было положительным: в страну приезжало больше людей, чем уезжало. В 2012 году показатели уехавших и приехавших сравнялись, а потом темпы оттока населения только нарастали, тогда как число желающих жить и работать в РК сильно сократилось.
Традиционно сильный отток идет по наиболее мобильным группам – профессионалам технических, экономических, педагогических и медицинских специальностей. Миграционная служба сообщает, что в этом году страну покинуло по тем или иным причинам более 4,8 тыс. специалистов-технарей, 2,7 тыс. экономистов, 1,7 тыс. представителей педагогических специальностей. Отток специалистов не восполняется в полной мере – взамен в РК прибыло всего 990 потенциальных работников технических специальностей, экономических специальностей – 627 человек, педагогических – 537.
Статистика нейтрально фиксирует, что основная часть выбывших «делает выбор в пользу стран СНГ», однако не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, какая именно страна СНГ способна без проблем принять всех выезжающих из Казахстана специалистов. И пока власти обдумывают, как остановить «утечку мозгов», можно с уверенностью сказать, что основным направлением этой «утечки» в ближайшем обозримом будущем будет по-прежнему оставаться 72-миллионный российский рынок труда.
