Все добро, нажитое непосильным трудом товарищем Буншей – «три шубы, понимаете ли, три магнитофона!» Это еще куда ни шло. Но 22 автомобиля для одного человека?
Так много ли человеку нужно для полного счастья? Дорогие бабушки и дедушки, давайте вспомним, что с нами происходило миллион лет до нашей эры. Зайдем в пещеру где-нибудь в Каракаралинском лесном оазисе и посмотрим. Конечно, жизнь тогда была намного суровее и заставляла двигаться в ритме неандертальского танца. Надо было постоянно поддерживать очаг в пещере. Нужно было поймать дичь, освежевать и распределить среди сородичей. То время еще не знало богов. Поэтому распределением кусков вождь племени занимался единолично, безо всяких «общественных советов» и сообразно своим представлениям о силе и целесообразности. Лучшие куски доставались тем, кому дозволено было сидеть поближе к огню. Далее – по списку. Обглоданные кости доставались сородичам, которые дрожали от холода в дальнем углу пещеры. Наверняка подобная табель о рангах определялась обыкновенным животным правом – кто сильнее, тот и прав. Во всяком случае, теорию Дарвина еще никто не опроверг. Самыми слабыми сородичами, вероятно, были отслужившие и потерявшие силу. По-нашему – пенсионеры. Некоторые научные источники утверждают, что слабых и хворых в те времена просто убивали. Как ни странно звучит, но это – гуманно. Потому что убивать пенсионеров годами нищенскими грошами и бездушной медициной – это вам не миллион лет до нашей эры.
Но я слегка отклонился от темы. Так много ли человеку надо, кроме куска мамонта? Вождь племени имел всего одну накидку. Из шкуры медведя – для будней. И представительскую, из шкуры леопарда, - для официальных встреч с другими вождями племен или для праздников. Можно сказать, по партийному скромно одевались и ближние великого вождя. Представляете себе, всего одна шкура! Одна пещера, один очаг, одна родина. И никаких тебе многочисленных элитных заимок в дальних окрестностях. Никаких тайных ям с припрятанной убойной дичью на черный день – только для себя и своих ближних. Все просто и логично. Древнему человеку нужно было всего-то лишь обеспечить свои первейшие потребности, чтобы не только выжить в жестоком мире без богов, но и отчасти получить творческое удовольствие.
Пролетели миллионы лет как один миг. И мы стали намного хуже неандертальцев. В обогащении и обустройстве жизни исчезла логика. 22 машины – на одного? Где смысл? Алчность не только не имеет логики, но и разумных границ. Она, как число Пи, раскручивается до бесконечности.
Мне кажется, что шимкентский «пивной король» - это лишь изумрудная капля, по которой можно судить обо всем океане. По сравнению с некоторыми представителями нашей экономической элиты – это просто нищий, который нее может тягаться с запредельным богатством в виде многомиллиардных счетов за границей, многочисленных вилл в сытых и благополучных странах.
Эти несметные богатства образовались из казахстанской природной ренты, которая по идее должна принадлежать всему народу.
Известный казахстанский экономист Канат Берентаев считал, что основным фактором масштабного роста неравенства в доходах стала приватизация в начале девяностых годов: «виноваты мы сами в первую очередь. Дали себе заморочить голову идеей приватизации». Можно согласиться с известным политологом, с одной лишь поправкой: кое-кто уже хорошенько представлял себе, что такое собственность. Партийно-хозяйственная элита, клявшаяся некогда верности коммунистическим идеалам, выкинула на помойку свои партбилеты и принялась ковать свое буржуинское счастье. А что? Ведь Бога нет. Вернее, он есть. Но для практического использования в быту и экономическом хозяйстве. Многочисленные бедные сородичи жались в холодных углах пещеры, а сильные мира сего обзаводились сказочными богатствами. В итоге расслоение казахстанского общества достигло предельных размеров. Заведующий центром теории социально ориентированной экономики Института экономики Министерства образования и науки РК Аманжол Кошанов называет масштабы расслоения: доходы самых богатых казахстанцев почти в 30 раз превышают доходы наиболее бедных слоев населения. В развитых странах, куда мы стремимся всей душой и телом, разница составляет 4,8 раза.
Лакмусовая бумажка социального неравенства: пятьдесят процентов всех депозитов в Казахстане, по данным Нацбанка РК, приходится на долю в 0,1 процента вкладов.
Там, за кордоном, тоже царит социальное неравенство. Есть и богатые, и бедные. Известный немецкий политик Тило Сарацин десять лет тому назад в своей книге «Самоубийство Германии» («Deutschland schafft sich ab») заявил о том, что на самом деле все люди рождаются неравными. За что и получил по шапке даже от либералов. Но Тило Сарацин по-честному попытался объяснить язвы современного социал-дарвинизма. Слабые ростки рассады хуже приживаются и растут. Сильные – занимают максимально большее пространство, выживая представителей своего вида.
Не про нас, но похоже. Если политическая и экономическая элита страны, призванная быть душой народа, солью земли и оберегом для слабых, озабочена прежде всего своими «тремя магнитофонами», то не покоятся ли устои этого общества на теории социал-дарвинизма?
За десять лет из Казахстана в оффшоры утекли 58 миллиардов долларов, что равно половине всего Национального фонда благосостояния страны. Эти деньги могли бы работать на то, чтобы уже не добывать, а выращивать мамонтов на всеобщее благо. Чтобы элите племени было стыдно, горько и обидно за неандертальских пенсионеров и слабосильных, которые жмутся по углам холодной и мокрой пещеры. Но жадность не имеет логики и не допускает сантиментов. В этом смысле мы далеко переплюнули неандертальцев.