Сегодня

449,58    486,94    62,22    4,86
История

«Мы от рода рускаго»... День рождения Руси. Егор Холмогоров

Егор ХолмогоровВзгляд
22 мая 2017

Мы знаем о начале Руси не так уж и мало – на 18 мая 839 года, за 23 года до призвания Рюрика, Русь существовала как этническая и политическая общность, имеющая общего правителя. И именно этот день можно считать началом зарождения нашей нации.

 

18 мая («в 15 день июньских календ») 839 года ко двору франкского императора Людовика I Благочестивого в Ингельхайме прибыли послы византийского императора Феофила в сопровождении людей, сообщивших, что они представляют народ, именуемый Рос, и что царь этого народа, именуемый хаканом, прислал их к владыке франков ради дружбы.

 

Id est gentem suam, Rhos vocari dicebant, quos rex illorum chacanus vocabulo ad se amicitiae, sicut asserebant. Об этом сообщает летописный свод Сен-Бертенского монастыря, известный как «Бертинские анналы».

 

Прилагавшееся послание императора Феофила сообщало, что путь послов из Константинополя пролегает через земли чрезвычайной дикости исключительно свирепых варварских народов, а потому он просит императора франков предоставить им возможность безопасно вернуться через земли его империи.

 

Расследовав вопрос, император Людовик обнаружил, что по своему происхождению послы принадлежат к народу свеонов, предков сегодняшних шведов, а потому заподозрил их в шпионаже в пользу норманнов, регулярно совершавших в эти десятилетия нападения на приморские районы Франкской империи, и решил задержать их для дальнейшего выяснения.

 

При этом император вежливо написал Феофилу, что принял его протеже ласково, и если найдет их достойными доверия, то отправит их, как и просили, на родину, если же нет, то вернет обратно василевсу ромеев, и пусть тот сам решит, что с ними делать.

 

Мы не знаем, какова была дальнейшая судьба этих послов – скорее всего, с ними ничего страшного не случилось (современные историки почему-то, как правило, забывают об этой финальной части рассказа и письме Людовика Феофилу, останавливаясь на задержании послов, от чего история приобретает мрачноватый характер).

 

И это примечательно – впервые в исторических источниках росы являются как близкие друзья византийского императора, раз он просит за них владыку франков, тот же, несмотря на все подозрения, обходится с ними весьма снисходительно.

 

Мы знаем, что послы росов были шведами, но это ничего не говорит об этнической принадлежности самого народа.

 

Послами, заключавшими договор с Византией в 945 году и выступавшими «от рода русского», тоже были в основном скандинавы – Ивор, Вуефаст, Искусеви, Шихберн, Стегги, однако представляли они и Святослава, и Володислава, и Предславу, и жену Улеба.

 

Каково бы ни было соотношение славянских и скандинавских элементов в становлении Древней Руси, «свеонство» русских послов в Ингельхайме эту проблему не решает.

 

Не можем мы и определить, каким путем послы намеревались вернуться в свою страну – существовал как сухопутный путь «из немец в хазары», начинавшийся в Баварии, так и пути по Балтийскому морю, поэтому представившиеся Людовику русские послы могли собираться как в район Поднепровья, так и в район Ладоги и будущего Новгорода.

 

В любом случае на пути их из Константинополя была велика угроза со стороны упомянутых «исключительно свирепых варварских народов» – степняков, перехватывавших русов на днепровских порогах и в гораздо более поздние времена.

 

Одно мы знаем точно – в 839 году уже существовала общность людей, которая определяла себя как народ Рос.

 

Так звучало его имя в устах латинских переводчиков, переводивших, по всей вероятности, речи греческих переводчиков. Однако нам известно, что греки всегда и везде употребляли корень «рос» там, где русские всегда и везде называли себя «русь».

 

Поэтому сами послы, скорее всего, называли свой род (gens) «Русью». Скорее всего, они начали свои речи с той самой стереотипной формулы «Мы от рода рускаго», которой закреплялись позднейшие русские дипломатические документы – договоры с греками 912 и 945 гг.

 

Послы сообщили, что представляют правителя с титулом «хакана» (скорее всего, без ошибки тройного перевода оно звучало как «каган»). Для немцев, как и греков, ничего необычного в этом титуле не было – так именовался владыка недавно побежденного франками Аварского каганата.

Вскоре франкский император Людовик II затеет с василевсом Василием I прения о титулах и будет подчеркивать, что, к примеру, звание «каган» принадлежит владыке аваров, а не хазар, болгар или «норманов» (очевидно, речь о том же самом правителе Руси).

 

Почему из всех терминов власти первые русские употребляли именно слово «каган»?

 

Дело в том, что в течение многих столетий именно это слово ассоциировалось у славян с понятием о высшей власти.

 

Авары вторглись в Восточную Европу из степей в середине VI века и создали свое государство в Паннонии, на Дунае. Нанеся на своем пути поражение славянскому племенному союзу антов, они заключили достаточно тесные отношения с другим союзом – склавинами.

 

Не раз и не два славяне, возглавляемые аварскими каганами, вторгались на территорию Восточной Римской империи в поисках добычи и мест для расселения. Иногда эти походы были удачны, иногда заканчивались полным провалом.

 

Между славянами и аварами сложились своеобразные отношения союза-вражды.

 

С одной стороны, славяне воспринимали аварского кагана как мощного военного вождя, без участия которого их собственные возможности были ограничены.

 

С другой, западные источники сохранили информацию о том, что авары использовали славян как легковооруженных воинов в своих походах на византийцев, по сути, как «пушечное мясо», а также – что их господство над славянами простиралось до того, что они брали себе в наложницы славянских жен и дочерей (русская летопись сохранила отголосок информации об этом в легенде о том, как обры запрягали дулебских женщин в повозки и заставляли себя везти).

 

Однако именно потомки этих связей, славяно-авары, в итоге подняли в 623 году восстание, и значительная часть славян покончила с зависимостью от аваров, создав свое первое государство под властью Само – пришлого купца из Галлии, храбро показавшего себя в боях с аварами. Это государство просуществовало до смерти Само в 658 году, после чего авары снова оказались доминирующей силой славянского мира.

 

Значительная часть славян продолжала жить под властью авар на Дунае до конца VIII века, развивая хозяйство и ремесла, зачастую приобщаясь к христианству. Однако держава авар находилась под все более интенсивным давлением империи франков, при Карле Великом окончательно покончившей с каганатом.

 

Это давление с запада вынуждало дунайских славян интенсивно переселяться на восток, на Русскую равнину. А после разгрома каганата исчезла и внешняя сила, державшая славян на месте.

 

Археологами фиксируется значительный переселенческий поток, определяемый по внезапному появлению практически на всем пространстве будущей Руси вещей, имеющих отчетливо дунайское происхождение – серьги, височные кольца, ножи с волютообразной рукоятью и, что интересней всего, кресты-энколпионы, свидетельствующие об определенной связи их владельцев с христианством.

 

Для филологов же связь русских с Дунаем очевидна хотя бы из огромной роли этой реки в русском фольклоре, хотя в историческое время русские на ней никогда не жили и даже почти не соприкасались.

 

«Дунайские славяне, расселившиеся в различных местностях Восточной Европы, оказали несомненное воздействие на процесс нивелировки диалектного многообразия… Заметный прилив славянского населения из Дунайского региона сыграл существенную роль в консолидации славянского населения Восточно-Европейской равнины, которая завершилась формированием древнерусской народности», – отмечал академик В. В. Седов, крупнейший наш археолог-славяновед, в работе «Древнерусская народность».

 

Пришедшие с Дуная славяне, несомненно, несли представление о том, что носителя высшей для них государственной власти называют именно каганом. И перенесли этот титул на верховного главу своего государственного объединения (так же как западные славяне, оставшиеся соседями франков, начали называть своего политического лидера Карлом – королем).

 

Интересно, что в конечном счете русские стали использовать для своих властителей термин «кънязь», заимствованный славянами из германских языков, и этим отличаются от западных славян, зато совпадают с германскими народами – немецкое konig, английское king.

 

Замена произошла где-то во второй половине XI века – в «Повести временных лет» «каганами» называются уже только владыки степных народов. А затем русская власть зарезервировала для себя церковнославянское «царь», прилагавшееся к византийским-римским императорам и, что еще важнее, к священным библейским царям.

 

Но начиналось все именно с «кагана», отсылавшего на Дунай, к аварам, а не на Волгу, к хазарам, как часто утверждает историографическая «фантастика». «Каган» – это претензия на высший титул, известный в славянском ареале. И, кстати, его употребление говорит о том, что родиной, куда стремились вернуться послы народа «Рос», была скорее Днепровская, нежели Ладожская Русь.

 

На севере Руси дунайских памятников значительно меньше, а новгородский диалект стоит в некотором отстранении от древнерусского «койне» (общего языка), имея особенности, показывающие, что он почти не испытал германского, дунайского и прочих влияний.

 

Так или иначе, в 1038 г. в «Слове о законе и благодати» нареченный князем Ярославом митрополитом Киевским «русин» Иларион восславит «кагана нашего Владимира»:

 

«Похвалимъ же и мы, по силе нашеи, малыими похвалами великаа и дивнаа сътворьшааго нашего учителя и наставника, великааго кагана нашеа земли Володимера, вънука старааго Игоря, сына же славнааго Святослава, иже въ своа лета владычествующе, мужьствомъ же и храборъствомъ прослуша въ странахъ многах, и победами и крепостию поминаются ныне и словуть.

 

Не въ худе бо и неведоме земли владычьствоваша, нъ въ Руське, яже ведома и слышима есть всеми четырьми конци земли».

 

«Каганом» называет Иларион и сына Владимира – Георгия, то есть Ярослава Мудрого. Титул, как видим, закрепился на самой Руси за русским владыкой и в XI веке употреблялся как особо почетный.

 

Это совпадение титулов позволяет нам предположить, что в 839 году и в 1038 году речь шла об одной и той же этнической и политической общности, сохранившей как преемство имени, так и преемство власти. К императору Людовику приходили посланцы кагана той самой Руси, каганами которой позднее были Владимир и Ярослав.

 

Итак, мы знаем о начале Руси не так уж и мало – на 18 мая 839 года, то есть за 23 года до произвольно назначенного началом нашей истории призвания Рюрика, Русь существовала как общность этническая, имеющая общее «родовое» самосознание, и политическая, имеющая общего правителя – кагана (и способная отправлять в дальние страны послов, уже употребляющих стереотипные дипломатические формулы).

 

Политически оформленная этническая общность традиционно именуется нацией. Поэтому мы имеем все основания праздновать 18 мая как день первого исторического упоминания русской нации.

+4
    2 447