Сегодня

449,3    489,69    62,42    4,89
Политика

Казахский дуумвират: первая трещина

Андрей ШуховАктуальные комментарии
16 сентября 2019

Коллаж: © Русские в КазахстанеПрошло полгода с того момента, как долгожитель постсоветской политической сцены Нурсултан Назарбаев покинул пост президента Казахстана, уступив его своему давнему соратнику, бывшему дипломату Касым-Жомарту Токаеву.

Те, кто надеялся, что елбасы (таков официальный статус первого президента – в переводе с казахского «голова народа», отец нации) уйдет в почетную политическую тень, быстро поняли, что надеждам этим сбыться пока не суждено. Выдержав короткую паузу, Назарбаев вернулся на сцену в образе патриарха, чей авторитет непререкаем, чье слово – закон. Он раздает указания министрам, наносит государственные визиты, поучает сограждан. Временами бывает строг, даже суров, раздражен своими непутевыми чадами: чем ты думал, когда рожал? – обращается он к гипотетическому родителю, который детей настрогал, а чем прокормить – не знает. Как и было сказано – отец нации, имеет право.

Последнее появление елбасы на публике – визит на ВДНХ в компании российского президента. Осматривая реконструированный павильон «Казахстан», лидеры попутно придумали название новой стартовой площадки на космодроме Байконур. Путин предлагал окрестить ее «Нурсултан», Назарбаев предложил альтернативный вариант – «Назарбаев». Кто над кем потешался, так и осталось загадкой.

На языке политической науки властная конструкция, выстроенная в сегодняшнем Казахстане, именуется дуумвиратом. Эта модель была опробована еще в Древнем Риме, Иудее, Карфагене, Спарте, потом в Древней Руси, и даже Петр Первый некоторое время был дуумвиром – до кончины Ивана Алексеевича. Впрочем, не будем о грустном.

А что же второй дуумвир – президент Касым-Жомарт Токаев?

По первому впечатлению, он тщательно соблюдает правила игры, разыгрывая свою партию по нотам, утвержденным главным хореографом этого спектакля. В сентябрьском послании к народу он упомянул елбасы не менее десяти раз – и, разумеется, в самых комплиментарных тонах. Оппозиция – да, в Казахстане есть и оппозиция! – сочла это еще одним подтверждением своей излюбленной теории, что Токаев – это местное воплощение царя Симеона Бекбулатовича, временный подставной правитель, который проведет ряд непопулярных болезненных реформ и в нужный момент удалится в монастырь (либо его нынешний аналог типа ООН или какой-нибудь иной международной институции).

Но оппозиция часто грешит тем, что выдает желаемое за действительное, и в нашем случае главным ниспровергателем сомнительной исторической параллели выступает сам Нурсултан Назарбаев. В отличие от Грозного, который в письмах к «Государю великому князю Семиону Бекбулатовичю» уничижительно именовал себя Иванцом Васильевым с детишками, «а сам ездил просто, как боярин в оглоблях»*, елбасы не опускается до подобных эскапад. У него и с выездом все в порядке, и с «детишками» - второй президент на днях переназначил старшую дочь на посту председателя сената, второго человека в стране по казахской конституции. Сенсации не случилось.

Но чуткое ухо уже улавливает в этой симфонии какие-то странные ноты, диссонансы, неожиданные синкопы. Что за чертовщина, уж не начал ли наш дуумвир импровизировать?

Да, он переназначил Даригу Назарбаеву на посту председателя сената, но на церемонию не явился. Случайность? Но случайностей в таких делах не бывает. Тогда что - демарш?

Он все чаще говорит о либерализации, о необходимости диалога, о росте протестных настроений в обществе, который властям нужно учитывать. Стороннему наблюдателю все это может показаться набором прекраснодушных тезисов, но те, кому ведом политический контекст, слышат тут скрытое оппонирование доминирующей партии. Казахи, согласно официальной идеологии, никогда не жили так хорошо, как при елбасы, а все, кто утверждает иное – деструктивные элементы, для диалога с которыми существуют полиция и прокуратура.

Он заявил о грядущем сокращении корпуса госслужащих на четверть – нетрудно догадаться, какие настроения царят сейчас в чиновной среде. И это в стране, где чиновники, пусть даже самые мелкие – особая каста, вроде жрецов фараона, коль уж мы занялись поиском исторических аналогий. Они-то точно никогда не жили так хорошо…

Он раскритиковал государственные фонды и компании, гипертрофированные синекуры, черные дыры, в которых исчезают миллиарды – еще один камень в огород экономической политики предшественника.

Последний на этот момент демарш президента Токаева – обещание навести порядок на казахской таможне. Для непосвященных – просто красивые слова. Для посвященных – вторжение в святая святых. Простое сравнение казахской и китайской статистики двусторонней торговли показывает ежегодную разницу в несколько миллиардов долларов. И эти доллары, пролетая мимо казны, оборачиваются потом турецкими отелями, швейцарскими замками, океанскими яхтами, миллионными гонорарами звезд, поющих и танцующих на свадьбах и праздниках тех, кто считает себя хозяевами страны.

Страны, которая «никогда еще не жила так хорошо»…

Симеон Бекбулатович правил недолго – меньше года. «Иванец Московский с детишками», которому, видимо, наскучил утомительный маскарад, вернулся на царство, отправив татарского хана в его тверское имение. Грозному в тот год исполнилось сорок шесть лет.

В следующем году Нурсултан Абишевич справит восьмидесятилетний юбилей. Исторические аналогии плохи тем, что часто не учитывают некоторые объективные обстоятельства.

*Cергей Соловьев, «История России с древнейших времен»

+7
    1 607