Год назад, в конце июля 2015 года, власти Киргизии денонсировали соглашения с США о двустороннем сотрудничестве. Бишкек отказал Вашингтону в упрощенной схеме работы американских госорганизаций. В частности, до денонсации американские грузы, направляемые на гуманитарные цели, ввозились и вывозились из Киргизии без обложения таможенными пошлинами и без налогов. Американские сотрудники, участвовавшие в «программах содействия», получали дипстатус. Сегодня ситуация изменилась. Но ставка Бишкека на Россию не оправдалась: главным инвестором и модератором в регионе стал Китай.
С денонсации прошел год, и теперь можно подводить итоги. Ничего неожиданного не произошло. Не оправдались прогнозы российских ура-патриотов, оптимистично утверждавших, что Бишкек напрочь порвет с Вашингтоном и со всех ног устремится в объятия Москвы. Напротив – за год киргизско-российские отношения ощутимо охладились.
Не устроил в отместку Вашингтон и оранжевой революции – Госдеп предпочел сохранить текущую линию, избегая конфликтов и поддерживая отношения со всем спектром политических сил в стране. Американские дипломаты одинаково широко улыбаются как местным оппозиционерам, так и высокопоставленным чиновникам. Уровень сотрудничества между Киргизией и США в целом остался прежним. Относительно незначительное сокращение гуманитарных программ скомпенсировано дополнительными средствами, направленными Вашингтоном в регион. Госдепартамент и ряд крупных фондов по-прежнему активно работают с местными общественными организациями, уязвимыми слоями населения, СМИ. Заслуживающим внимания направлением является подготовка лояльных американским идеям и ценностям молодежных лидеров – будущих представителей местных элит.
Российское влияние в стране по-прежнему весомо и значимо, но по перечисленным выше направлениям Москва уступает «коллегам из-за океана». Не хватает финансирования, гибкости, профессионализма, борьбы с формализмом и, что самое главное, понимания конечной цели. Взять для примера две базы «мягкой силы» России и США – Киргизско-российский славянский университет и Американский университет в Центральной Азии. Разрыв в качестве обучения, оснащении аудиторий, в оплате труда, внедрении новых методик заметен невооруженным глазом, и, увы, не в пользу России.
Осложнение экономической ситуации усугубило ситуацию. Вступление Киргизии в Евразийский экономический союз (ЕАЭС) в середине прошлого года совпало с усилением кризиса и обострило застаревшие болячки в сельском хозяйстве и промышленности страны. Власти не смогли подготовиться ни к вступлению в ЕАЭС, ни адаптироваться к участию в союзе. Госаппарат работает по-прежнему неэффективно, привыкание к новым условиям происходит болезненно. Совместные российско-киргизские энергетические проекты канули в Лету – в начале 2016 года киргизские власти денонсировали соглашение о строительстве каскада ГЭС. Провалы освещаются громко, успехи – незначительно.
В выигрыше за этот год оказались Китай и Иран. Первый за счет готовности вкладывать недостижимые для остальных игроков суммы постепенно наращивает влияние в стране и регионе. Пока Россия сокращает инвестиции, а США предпочитают заниматься демократизацией, китайские деньги рекой текут в регион, где вкладываются в строительство транспортной инфраструктуры, а также в добычу полезных ископаемых в интересах КНР. С китайских проектов кормятся местные политики. Также Поднебесная пытается использовать и «мягкую силу».
По сравнению с Китаем достижения Ирана ощутимо слабее. Выйдя из-под санкций, Тегеран подыскивает наиболее интересные направления для работы и готовит инфраструктуру для дальнейшего проникновения в регион.
Киргизская внешняя политика традиционно неустойчива. Колебания Бишкека между центрами силы напоминают траекторию бильярдного шара в многоугольнике: сегодня Бишкек дружит с Москвой, завтра – с Пекином, а послезавтра – с Анкарой. Это отработанная годами тактика, позволяющая поддерживать отношения и получать финансовую поддержку всех заинтересованных игроков. У этого подхода есть и минусы. Попытки усидеть на двух и более стульях одновременно требуют искусного маневрирования и при потере контроля приводят к плачевному результату. Пример тому – судьбы двух потерявших власть президентов страны – Аскара Акаева и Курманбека Бакиева.и.
