Из Христовой плеяды священноисповедников
Есть люди, жизнь которых подобна сиянию молнии среди черноты грозового неба или внезапному свету ночесветки в глубине моря. И чем суровее окружающая действительность, тем прекраснее их миссия. Таких людей мы называем святыми. Они жили и живут среди нас. Практически наши современники – знаменитые старцы ХХ века, прошедшие тюрьмы, лагеря, ссылки, унижения и побои, но оставившие нам в наследство мудрые слова о Высшей Любви, ибо Она и есть Бог. Одним из этой замечательной Христовой плеяды священноисповедников является преподобный Севастиан Карагандинский – последний старец Оптиной пустыни.
Он родился в бедной крестьянской семье на Орловщине 10 ноября (по новому стилю) 1884 года. Получил имя Стефан в честь преподобного Стефана Савваита, в день памяти которого он родился. Впервые Оптину пустынь будущий старец посетил вместе с семьей в возрасте 4 лет, тогда же он получил благословение преподобного Амвросия. Скорбными стали последующие годы: один за другим ушли из жизни отец и мать. Старшему из трех сыновей Иллариону тогда было 17, Стефану – 5. Средний брат Роман, к которому так был привязан младший избратьев-сирот, вскоре избрал иноческий путь и поступил послушником в Иоанно-Предтеченский скит Оптиной пустыни.
Стефан хорошо учился, закончил приходскую школу, с удовольствием читал книги, которые ему давал священник. Но самой большой радостью было посещение любимого брата Романа в зимнее время, свободное от крестьянского труда. Мальчик рос слабым здоровьем, поэтому практически не мог трудиться на поле, а помогал пастухам. С самого первого, почти младенческого посещения Оптиной пустыни у него зародилось желание стать монахом. С годами оно только усиливалось. Но пока требовалась его помощь по хозяйству, Стефан оставался в послушании у старшего брата. Такое поведение в безропотном послушании у окружающих людей вообще было свойственно будущему старцу на протяжении всей жизни и стало причиной практически всеобщей к нему любви.
Только лишь в 1909 году в возрасте 21 года исполняется самое заветное желание Стефана – он переезжает к возлюбленному брату в Оптину пустынь, где становится келейником последовательно двух знаменитых старцев: иеросхимонаха Иосифа (Литовкина), а после его кончины – иеромонаха Нектария (Тихонова). О том, насколько благодатным было то время, свидетельствует такой факт. Старец Нектарий часто говорил посетителям: «Вы об этом спросите моего келейника о. Стефана, он лучше меня посоветует, он прозорлив». Под духоносным водительством великого старца иноческий путь будущего подвижника продолжился.
То имя, под которым его будут знать и помнить тысячи православных – Севастиан, оптинский послушник получил при постриге в мантию в 1917 году. Начинались сложные, роковые годы – как для Церкви, так и для страны. После закрытия Оптиной пустыни и ликвидации монастыря старец Нектарий и его верный келейник о. Севастиан жили в селах под Козельском. Здесь образовалась община, состоявшая из изгнанных монахов и монахинь. Наверное, они смирились с опустошением своих славных некогда обителей, но от этого не переставала страдать душа иноков, вынужденных стать частью нового мира.
Скорби в это время не просто следуют одна за другой, а прямо-таки наваливаются на о. Севастиана. Арестован его духовный наставник – старец Нектарий. Верный келейник перебирается в Козельск, своего старца не оставляет и навещает и в тюрьме, и в ссылке. В 1928 году после кончины старца Нектария о. Севастиан, уже будучи иеромонахом, выполняет его благословение и становится приходским священником. Это послушание в более чем стесненных и многоскорбных условиях он несет на разных приходах, ведет бескомпромиссную борьбу с обновленцами, продолжает собирать возле себя монашескую общину в изгнании. Но эти попечения прерывает арест, последовавший 25 февраля 1933 года. Сохранился рассказ о. Севастиана о пребывании в Тамбовском ОГПУ: «Было у меня такое испытание: когда меня принуждали отречься от Православной веры, то поставили в одной рясе на всю ночь на мороз и стражу приставили. Стража менялась через каждые два часа, а я бессменно стоял на одном месте. Но Матерь Божия опустила на меня такой «шалашик», что мне было в нем тепло. А утром меня повели на допрос и говорят: «Коль ты не отрекся от Христа, так иди в тюрьму».
Семь лет о. Севастиан провел на лесоповале в Тамбовской области. Можно только догадываться, какими они были для этого, слабого по своей физической природе человека. Вера согревала, а Бог давал силы. Затем уже немолодой священник был отправлен в Карлаг. О времени своего заключения сам батюшка впоследствии рассказывал, что там его били, истязали, требовали одного: отрекись от Бога. Он отвечал: «Никогда». Тогда его отправили в барак к уголовникам. «Там, – сказали, – тебя быстро перевоспитают». Но благодаря обезоруживающей беззлобности и безропотному послушанию, свойственным о. Севастиану, любви и вере, которыми дышала его душа, мрак уголовной лагерной зоны рассеялся. Многих из заключенных он привел к вере, и они стали духовными чадами старца, некоторые остались возле него в Караганде, некоторые регулярно приезжали из всех городов и весей.
О том, каким был батюшка в обыденной жизни, дает представление такой рассказ из уже послевоенной жизни в Караганде: о. Севастиан сам ходил в магазин получать хлеб по карточкам. Одевался он, как простой старичок, в очень скромный серенький костюмчик. И вот он шел, занимал очередь. Очередь подходила, его отталкивали, он снова становился в конец очереди и так не один раз. Люди это заметили и, видя его незлобие и кротость, стали без очереди пропускать батюшку и давать ему хлеб.
Связь с братией Оптиной пустыни о. Севастиан сохранял все годы священнического служения, дух обители, ее порядки и устав он пронес сквозь всю свою жизнь, где бы ни был: в тюрьме, лагере или Караганде – в то время жутком месте вечного поселения «врагов народа» среди бескрайней степи. И всю оставшуюся жизнь его сопровождали сестры разоренной Шамординской обители – Агриппина, Феврония и Варвара.
В конце 30-х годов, перед освобождением батюшка благословил этим своим верным монахиням-келейницам купить небольшой домик в Караганде в районе Большой Михайловки. Освободившись из лагеря 29 апреля 1939 года, здесь он провел все последующие годы своей жизни, служа местному измученному народу. «Люди здесь душевные, сознательные, хлебнувшие горя, – говорил старец, – будем жить здесь. Здесь больше пользы принесем, здесь наша вторая родина». Из дома в дом ходил пожилой священник, безотказно выполняя требы, на которые не было разрешения и за которые можно было отправиться обратно в лагерь. Богослужения совершали тайно, по ночам на дому. Сегодня даже трудно представить, как эти люди собирались, шли так, чтобы не вызывать никаких подозрений у случайных прохожих или соседей. Как христиане первых веков гонений, тихо совершали Божественную литургию, а потом также незаметно расходились и отправлялись на работу.
В это же время к старцу начали съезжаться духовные чада. Так формировалась община, выстроили молельный дом. Примечательно, что официальное разрешение на все это получили только в 1953 году. До этого все службы и требы совершали нелегально, и никто не донес. А в 1955 году, в день праздника Вознесения Господня, наконец, был освящен храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы. Невероятных трудов стоило получить разрешение на это, но старец был настолько благодатен, что перед ним не могли устоять никакие уполномоченные по делам религий.
Отец Севастиан исполнял послушание настоятеля этой церкви на протяжении 11 последних лет своей жизни. Здесь он был возведен в сан архимандрита, здесь награжден архиерейским посохом, здесь перед своей блаженной кончиной пострижен в схиму. Весь священнический путь старца занял 57 лет: с 1909 года, когда он стал послушником в скиту Введенской Оптиной пустыни, по 1966 год – год его отшествия в Вечные Небесные Обители. Скончался батюшка на Радоницу 19 апреля 1966 года и был погребен при многотысячном стечении народа на Михайловском кладбище Караганды.
Прославлен о. Севастиан в 1997 году как местночтимый святой Алма-Атинской епархии. В том же году были обретены его святые мощи и перенесены в новый храм Рождества Пресвятой Богородицы в Караганде. А на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви 2000 года преподобноисповедник Севастиан причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских для общецерковного почитания.
* * *
Нынешний год ознаменован 50-летием со дня кончины этого, одного из самых почитаемых старцев ХХ века и небесного покровителя Казахстанской земли. 18 сентября в день празднования в честь Собора Новомучеников и Исповедников Казахстанских по традиции совершается Богослужение и в память преподобного Севастиана Карагандинского. Из микрорайона Михайловка, где он подвизался и где на месте скромного храма ныне располагается Богородице-Рождественский монастырь крестным ходом православные верующие во главе с духовенством и священноначалием прошли к возводимому кафедральному собору города Караганды, посвященному Живоначальной Троице и преподобноисповеднику Севастиану Карагандинскому.
Праздничную Божественную литургию возглавил митрополит Астанайский и Казахстанский Александр. Ему сослужило множество духовенства, причем не только из Казахстана и других республик Средней Азии, но и из европейской части СНГ. Особо отметим участие в торжествах Патриаршего экзарха всея Беларуси митрополита Минского и Заславского Павла и митрополита Черновицкого и Буковинского Мелетия, олицетворяющее неразрывность духовных связей между Казахстаном, Россией, Белоруссией и Украиной.
Необходимо подчеркнуть незаменимую роль преподобного Севастиана в духовном становлении митрополита Минского и Заславского Павла – уроженца Караганды, родители которого были духовными чадами старца Севастиана, да и он сам в юном возрасте получил первые уроки благочестия из уст приснопамятного преподобноисповедника. Также в богослужении принимали участия и близкие старцу люди: его келейница Вера Афанасьевна Ткаченко, духовные чада и ученики преподобного старца Севастиана – духовник Богородице-Рождественского монастыря архимандрит Петр (Горошко) и настоятель Введенского кафедрального собора протоиерей Александр Киселев.
Почтить память преподобноисповедника Севастиана собрались несколько тысяч богомольцев – карагандинцев и паломников из различных областей Казахстана, стран ближнего и дальнего зарубежья…
В удушающей атмосфере государственного атеизма служение старца Севастиана стало духовным лучом, рассекающим тьму официального безбожия. Сын бедных крестьян, оптинский монах, заключенный, старец – преподобный Севастиан Карагандинский это – олицетворение строк из Псалтири: «Воссия во тьме свет правым, милостив и щедр, и праведен… В память вечную будет праведник…»
