Национальное телевидение – инструмент государственной идеологической политики суверенного Киргизстана, перешагнув порог своего 65-летия, в настоящее время оказалось на грани коллапса, обещая в ближайшей перспективе и вовсе исчезнуть в случае, если государство не возьмет в свои руки контроль над исполнением законодательства в сфере теле- и радиовещания. Эта тревожная мысль прозвучала в ходе экспертного обсуждения, состоявшегося 3 июля текущего года в новостном агентстве Sputnik в Бишкеке.
Фон дискуссии – очередной рецидив хронического политического кризиса, спровоцированный взбалмошными панами (пардон, манапами*), гармонично оттенил суть проблемы: проведя 28 лет в междоусобных распрях и разглагольствованиях о демократических ценностях, так называемая элита страны оказалась не в состоянии приумножить доставшееся ей в дар от советской эпохи наследие, фактически отдав на откуп иностранным акторам даже собственную идеологию с многомиллионным оборотом.
Ровно два года назад Киргизстан – участник международного соглашения Женева-2006 – полностью перешел на цифровой формат вещания, одновременно подкрутив гайки в законодательстве в сфере теле- и радиовещания. Внесенные поправки, обязавшие местные телерадиокомпании начать блюсти авторские и смежные права, 50% эфирного времени отводить контенту на государственном – киргизском – языке, а половину транслируемой в эфир телепродукции создавать собственными силами, завели в тупик всех субъектов права. У одних за два года так и не нашлось средств на осуществление эффективного мониторинга ТВ-эфира на предмет соответствия законодательству, у других – на отказ от «пиратства». «Суровость наших законов компенсируется необязательностью их исполнения, – подчеркнул генеральный директор НТС Миржан Балыбаев. – Правила не исполняются, потому что на центр мониторинга нет жалких 2 миллионов сомов» ($29 тыс. – О.Б.).
Согласно данным исследования «Медиа предпочтения населения Кыргызстана», проведенного группой международных организаций, долей собственного эфира, превышающей 50%, могут похвастаться лишь 10% телекомпаний страны. Пиратские трансляции в Киргизстане, кстати сказать, вовсе не дурная привычка брать чужое, а вынужденная мера: создание собственных телевизионных программ, как на русском, так и на киргизском языке для частных телекомпаний – дорогое удовольствие, источником финансирования которого может являться лишь продажа рекламного времени.
Вот только киргизский «рекламный пирог», объем которого, по оценкам экспертов, составляет всего $10 млн., приходится по крохам делить между выросшими на волне цифровизации десятками телекомпаний. Согласно данным департамента информации и массовых коммуникаций при Министерстве культуры, информации и туризма КР, в стране на сегодняшний день в эфирном сегменте (4 мультиплекса) вещают 62 телеканала. Ко всему прочему рекламодатели, по словам руководителя телеканала «Апрель» Дмитрия Ложникова, предпочитают каналы, транслирующие пиратскую продукцию, поскольку те имеют больший зрительский рейтинг.
Сложнее всего приходится испытывающим помимо финансового еще и кадровый дефицит региональным телеканалам, вынужденным на коммерческой основе транслировать тои – семейные пиршества по случаю свадеб, дней рождений, обрезаний наиболее зажиточной части населения киргизской периферии. Тут вам и национальный контент, и какая-никакая прибыль.
Возникший нонсенс – наличие закона при отсутствии механизмов контроля над его исполнением – привел к тому, что те частные телекомпании, которые предпочли не отступать от буквы закона, терпят существенные убытки. «Несправедливо, – сетует генеральный директор NEXT-ТВ Омурбек Сатаев, – когда одни стараются, а другие даже не пытаются создавать что-то свое». В числе «других» – ряд не брезгающих «пиратинкой» государственных телеканалов (всего их в республике около 20), на финансирование которых ежегодно из бюджета страны выделяется около $14 млн.
В сокращении их количества по результатам государственной проверки и перенаправлении части выделяемых им бюджетом сумм на создание отечественного контента через госзаказы частные телекомпании видят выход из сложившегося замкнутого круга. Кроме того, по их мнению, это поспособствует развитию здоровой конкуренции на ТВ-рынке, а значит, повышению качества создаваемой в Киргизии телепродукции. Тем более что учить киргизских телевизионщиков вызвался фактически сам Голливуд – а точнее, борец за справедливый и процветающий мир – международный совет по исследованиям и обменам IREX (штаб-квартира в Вашингтоне), презентовавший в Бишкеке 30 мая этого года проект Central Asia Design Hub.
Пожелав удачи очередному американскому детищу в Киргизстане, посол США в КР Дональд Лу подчеркнул, что одним из компонентов проекта станет легализация и последующая адаптация ТВ-форматов, произведенных в США. «Я родился в Голливуде и очень горжусь фильмами, которые снимают в моем родном городе, – отметил дипломат. – Я очень рад тому, что всемирно известные телесериалы, мультфильмы теперь можно будет смотреть с качественным переводом на кыргызский, таджикский, казахский, узбекский языки или на английском языке с субтитрами».
Пока же, если верить результатам многочисленных социологических исследований, активно проводимых различными международными организациями, неравнодушными к тому, что и на каком языке смотрят киргизстанцы, в среднем среди частных телеканалов наблюдается преобладание программ на русском языке. Правда, по той лишь причине, что российский телевизионный контент является для Киргизстана пока единственным, получаемым на безвозмездной основе ресурсом, способным заполнить образовавшийся за годы суверенитета эфирный вакуум. Такое положение дел отвечает языковым предпочтениям 35,7% телезрителей страны в целом и более 50% жителей Бишкека, Оша, а также Чуйской области.
По-прежнему на волне популярности в Киргизстане остается российское телевидение, чьи каналы РТР и «Первый» вошли в социальный пакет цифрового телевидения. Доля телепросмотра последнего в среднем по стране составляет около 14%, позволяя каналу занимать второе место в рейтинге наиболее просматриваемых после отечественного ОТРК. По регионам этот показатель существенно разнится, прямо пропорционально отражая языковую ситуацию (уровень владения русским языком): первое место в Бишкеке и Оше, второе – в Таласе и на Иссык-Куле, третье – в Нарынской области и нулевые позиции в Джалал-Абадской. Повод задуматься над тем, что не телевидение формирует языковой ландшафт в Киргизии, а языковая ситуация определяет, быть или не быть здесь российскому ТВ.
Большим заблуждением было бы считать, что деление культурно-идеологической гегемонии российским и киргизским телевидением в стране радует всех, и явлению этому отдельные политические силы не пытаются противостоять. Пик их активности пришелся на 2016 год, когда на правительственном уровне принималось решение о том, включать или не включать ведущие российские каналы с их «тяжелыми дозами кремлевской пропаганды» в бесплатный социальный пакет.
Задаваясь тогда вопросом, можно ли считать нормальным положение, когда элита и народ Киргизстана «находятся под интенсивным воздействием иностранных средств информации, подконтрольных руководителям чужого, пусть и номинально дружественного, государства» (это – о России. – О.Б.), эксперты с трибуны финансируемой Конгрессом США радиовещательной организации «Радио Азаттык» призывали киргизстанцев действовать и «не соглашаться становиться рабами российского зомбоящика».
Тогда российское телевидение выиграло бой, но не войну. Ведь в отличие от него американское ТВ, готовое уже сегодня зайти на киргизский рынок, по оценкам киргизских патриотов, никакой угрозы для информационной и духовной безопасности киргизстанцев не представляет: учтя особенности азиатского менталитета, заокеанские телевизионщики пообещали формировать для страны контент «без анатомических подробностей (насилия, крови, секса)» и оставаться вне политики.
России в этом отношении есть чему поучиться у дяди Сэма. Круглосуточно транслируемая по ТВ «политическая дуэль» с Украиной и Америкой у граждан Центрально-Азиатского региона, 28 лет пребывающих в абсолютной уверенности, что исторически по отношению к ним Россия – страна-агрессор, закономерно вызывает раздражение и обеспокоенность. Восток – дело тонкое, и к нему нужен особый «контент».
__________________________
* Манап – в прошлом представитель верхушки киргизской феодально-родовой знати, который, не имея личной собственности, жил за счет управляемого им населения и распоряжался его собственностью
