Клара Сахарова, сестра скончавшегося от ковида 36-летнего узбекистанского ученого-тюрколога Андрея Кубатина, ранее осужденного по сфабрикованному уголовному делу и отсидевшего без малого три года, обратилась с очередным призывом к президенту Узбекистана Шавкату Мирзиёеву привлечь к ответственности автора ложного доноса Музаффара Жониева и других людей, совершивших преступление против её брата, - сфальсифицировавших доказательства его вины, а затем осудившим на долгие годы, чтобы выслужиться перед начальством.
«Я получаю отписки – из Генеральной прокуратуры, из военной прокуратуры, из Зангиатинской прокуратуры
(Зангиатинского района Ташкентской области – ред.), от омбудсмена, из Сената
(верхней палаты парламента Узбекистана – ред.), из Палаты адвокатов, из военных судов, и везде пишут, что нет оснований возбуждать уголовное дело, нет оснований привлекать [каких-либо] лиц», - говорит Сахарова.
«Тогда объясните мне, пожалуйста, за что сидел мой брат? За что его так наказали? Почему никто не несёт за это ответственность? Если никто ни в чем не виноват, тогда почему сидел мой брат? Почему его пытали безнаказанно? Почему Жониев Музаффар, который в Термезе сейчас работает в университете востоковедения, преподает исламоведение, хотя он оклеветал моего брата, - почему он не наказан? Почему не наказан Юсупов Сухроб, который сделал неправильную экспертизу, а сейчас работает в министерстве? Это что, награда за то, что убили ученого, за то, что унизили его честь и достоинство, за то, что семья мучается, - за это у нас такие награды в Узбекистане?».
Андрей Кубатин«Уважаемый Шавкат Миромонович, - обращается она далее к президенту. - Вы говорите о реформировании судебной системы, о свободе слова, свободе печати, вы говорите о реформах в здравоохранении и прочих структурах. На самом деле что [происходит в действительности]? Только отчеты. Везде замечательные красивые отчеты. А на самом деле ничего не меняется, меняется в худшую сторону. Значит, блогеров сажать мы можем, активистов привлекать мы можем, людей, которые говорят правду, мы можем привлекать – по уголовным делам, по сфабрикованным, - за клевету, за оскорбление и прочее, прочее, прочее. Кто говорят правду – сидят в тюрьме. Все чиновники, которые совершают преступления, оказываются безнаказанными. Оказывается, нет ничего, за что можно было бы их привлечь.
Это нормально, что моего брата привлекли? Это нормально, что его оклеветали? Это нормально, что он два с половиной года отсидел? Это нормально, что его на Гвардейской пытали
(имеется в виду изолятор Службы госбезопасности на окраине Ташкента – ред.)?
Зангиата, больница. Из-за того, что мой брат год и два месяца находился в Таштюрьме, из-за того, что он находился в подвале смертников… У него было [всего] пять процентов поражения [легких]. Я обеспокоилась за его жизнь, я отвезла [его] с пятью процентами в Зангиату. Он зашел своими ногами. Трое суток он находился в общей палате (…), ему совершенно ничего не делали. (…) Через трое суток, с большим скандалом, его переводят в реанимацию. А мне дают заключение Зангиатинской прокуратуры, что мы его привезли в крайне тяжелом состоянии. Так что он делал трое суток в обычной палате, без получения какой-либо медицинской помощи? Нет, отказано в возбуждении уголовного дела.
Покупали лекарства – я предоставила все чеки. При этом больница Зангиаты финансировалась из госбюджета. Более 30 миллионов (около $3 тысяч - для обычных больных, со средней тяжестью, и 60 миллионов
(около $6 тысяч – ред.) для больных, которые находятся в реанимации. Так для чего нас заставляли покупать эти лекарства? Моя семья купила на 20 миллионов. Дело не в деньгах, дело в том, что когда я зашла к нему попрощаться 27 октября 2020 года, это было в районе десяти часов [утра], и про меня забыли, что я там нахожусь, и я была до восьми часов [вечера], а когда главврач, Бегалиев, узнал, что я там нахожусь, у него пена со рта шла. Он, кстати, болел и в отдельной палате лежал. И все врачи возле него крутились. И когда он вызвал меня и отчитывал, что я целый день там… Извините, на 12 тяжелобольных был один врач, одна медсестра и один санитар. Он держал этого врача возле себя, а там тяжелобольные – 12 человек. И он меня отчитывал из-за того, что я там находилась…
А видела я там то, что людям не оказывалась помощь. (…) Как в коридоры выставляли умерших, не прикрывая, а везде стеклянные палаты, и люди видели, как там мертвые лежат. А когда рядом больной умирал, задыхался, и у того, у кого было более-менее состояние, он видел это и у него начиналась паника. И никто там тоже не ответил за то, что халатно относились к своим обязанностям и за то, что заставляли покупать лекарства. Всё шито-крыто, нет оснований для возбуждения уголовного дела.
Шавкат Миромонович, до каких пор будет происходить подобный беспредел в Узбекистане? (…) Почему все чиновники избегают ответственности перед законом? Почему к ответственности можно привлекать только простой народ?»
Клара Сахарова еще раз призвала Мирзиёева обратить внимание на дело ее брата, который не был ни в чем виновен и впоследствии его оправдали.
«Но никто не наказан, - продолжает она. – Ни [судья] Шакиров Умид, который дал ему 11 лет, ни адвокат Шарипов Шахзод
(работает на спецслужбы, уговаривая обвиняемых дать признательные показания, на основании чего их потом и сажают – ред.), который ничего не сделал, только пугал его, что ему дадут 17 лет. Ни Абдуллаев Дониёр, который избивал моего брата, ни Бекджан (их фамилии у меня есть в документах), никто не понес наказания, абсолютно никто. Я могу перечислять до бесконечности, начиная с участкового Абдуллаева, который помогал фабриковать дело. Все были причастны, но никто не ответил перед законом.
«Когда же у нас на самом деле начнут работать законы? Когда у нас на самом деле пройдут настоящие реформы и те судьи, которые годами сидят в этих креслах, будут сняты? Где у нас правда?», - задается вопросами сестра Кубатина.
Напомним, в декабре 2017-го известного ученого-тюрколога Андрея Кубатина приговорили к 11 годам лишения свободы по сфабрикованному делу, признав виновным по «тяжелой» статье 157 («Измена государству») УК Узбекистана. Он подвергся преследованию из-за того, что будто бы передал ради вознаграждения в тысячу долларов копии «секретных» материалов тогдашнему главе Турецкого агентства по сотрудничеству и координации (TIKA) Сулейману Кизилтопраку для создания туристического справочника (хотя все фигурирующие в деле данные, экспертиза которых была необъективной, находятся в открытом доступе в интернете). Доподлинно известно, что дело было возбуждено по ложному заявлению сотрудника TIKA Музаффара Жониева.
Во время пребывания в заключении Кубатина, по его словам, неоднократно подвергали пыткам. В сентябре 2019 года ученый был реабилитирован решением Ташкентского областного суда по уголовным делам и вышел на свободу.
Востоковед-тюрколог ушел из жизни 29 октября 2020 года, после двухнедельного пребывания в «ковидной» больнице в поселке Зангиата в Ташкентской области.
По словам Клары Сахаровой, в драматическом исходе событий виноват не только ковид. Пока он 5 месяцев находился в подвале изолятора СНБ, ему отбили все внутренние органы –
и печень, и почки.
За свою короткую жизнь тюрколог Андрей Кубатин, старший преподаватель Ташкентского госуниверситета востоковедения, стал известен и как автор ряда монографий и множества научных статей. В их числе и такой популярной среди ученых-востоковедов книги как «Система титулов тюркского каганата: генезис и преемственность».
