Сегодня

448,15    483,46    61,99    4,86
Общество

Александр Князев о казахском и киргизском счастье… «Я, кстати, не наблюдал никакого эха в Казахстане от российских митингов»...

Жанар ТулиндиноваМегаполис
2 апреля 2012

Фото: «Русские в Казахстане»

 

Александр КНЯЗЕВ: «В Казахстане нет такой массы одурманенной западной идеологией молодёжи»
24 марта Кыргызстан отметил семилетие тюльпановой революции. Любопытно, что в этот же день исполнилось сто дней жанаозенским событиям. Мы побеседовали со старшим научным сотрудником Института востоковедения Российской академии наук Александром Князевым о специфике кыргызского и казахского пути демократизации.
– Александр Алексеевич, как вы считаете, есть ли какие-то параллели между «народными революциями» в Кыргызстане и событиями в казахстанском Жанаозене?
– Начнём с того, что «День народной революции» таковым является для узкой кучки лидеров тогдашней оппозиции, силой свергших законного президента Аскара Акаева. Я ещё в 2006 году выпустил нашумевшую тогда книгу «Государственный переворот 24 марта 2005 года», первое издание которой, кстати, вышло в Алматы. В революционном и сверхдемократическом Бишкеке все боялись её печатать. Не было никакой революции – была узурпация власти кучкой преступников, из которых один – Курманбек Бакиев – постепенно устранил соратников разными способами: кого-то просто убили, кого-то заставили уехать…. Что в итоге привело в 2010 году к свержению самого Бакиева. Оба события – и 24 марта 2005-го, и 7 апреля 2010-го – не были бескровными, «бархатными»… В Жанаозене есть фактор, принципиально отличающий эти события от кыргыз-ских. Это затянувшийся трудовой конфликт, который разными силами не решался и нарастал: кем-то намеренно, кем-то по глупости, это уже вопрос к следователям и прокурорам. Но есть и общий момент – эгоизм региональных элит и недоучёт центральной властью необходимости регионального баланса в кадровой сфере. Общее и в наличии «внешнего следа», и желании использовать конфликт для дестабилизации в республике в целом, и повторении грузино-украинского варианта. То есть налицо стремление сломать нормальный, идущий путём естественного развития легитимный политический процесс. В Казахстане население в подавляющем большинстве не восприняло жанаозенские события как что-то близкое в плане политическом, я не говорю сейчас об эмоциональной составляющей. Политической солидарности не было, её выразили небольшие кучки профессиональных оппозиционеров в Алматы и ещё паре городов. В Кыргызстане к тогдашним событиям была подготовлена целая «армия» зомбированной через несколько тысяч неправительственных организаций молодёжи, это была массовка, а главное сделали нанятые за деньги уголовники. Уголовники есть и в Казахстане. Однако в Казахстане, как мне представляется, нет такой массы одурманенной западной либеральной идеологией молодёжи.
– В Кыргызстане революция победила, а в Казахстане волнения удалось локализовать. Какой путь, на ваш взгляд, более продуктивный – кыргызский или казахский?
– У меня есть коллеги, которые теперь говорят: «Кыргызстан – не страна, это просто проблемная территория. И я с ними во многом согласен. На днях у меня вышла книга, я назвал её «Векторы и парадигмы киргизской независимости». Это очерки постсоветской истории республики. Так вот, сравнивая период до 2005 и после, я очень ярко почувствовал главное: и без того сложное развитие маленькой, бедной ресурсами республики теперь вообще под угрозой. Есть теперь такая проблема – проблема сохранения государственности. И единственное спасение я вижу в одном – преодолении зашкаливающих амбиций национальной элиты и максимальном интегрировании в единое пространство с жизнеспособными партнёрами. В книге я говорю в этом плане о Таможенном союзе и Евразийском союзе. Кыргызская политическая элита не справилась с задачей сохранения своего государства. По отношению к Кыргызстану говорить о какой-то продуктивности происходящего просто бессмысленно.
Казахстанской элите пока – на этапе Жанаозеня – сохранять последующую стабильность вполне удаётся. Но теперь есть две опасности. Жанаозенский прецедент «раскручивается» как некий кровавый жупел, на власть вешаются ярлыки «антинародной», «репрессивной» и т.п. Это всё идеологемы, и не нужно их бояться. Первый президент Кырзыстана Аскар Акаев в 2002 году, когда в ходе беспорядков наподобие жанаозенских в селе Аксы были убиты 6 человек, очень демократично не стал наказывать зачинщиков и виноватых, были выполнены практически все их требования, а наказаны были исполнявшие свой профессиональный долг силовики. В марте 2005 силовики его и «сдали», верной осталась только личная охрана. Жанаозен не должен стать казахстан-ским Аксы.
– Сегодня мнения казахстанской общественности разделились ровно наполовину. Кто-то возмущён жёстким подавлением выступлений толпы в Жанаозене, кто-то считает, что это допустимые жертвы для сохранения стабильности. А вы к чему склоняетесь?
– У меня сомнения насчёт «ровно наполовину», а кто и как считал эти мнения? Если власть не может сохранять порядок, имея для этого соответствующие средства: полицию, спецслужбы, армию – эта власть ничего не стоит. Люди, нападающие на здания госорганов, банков, громящие офисы и так далее, перестают быть народом. Народ – это те, кто живёт по законам. Соответственно, действия полиции в Жанаозене – защита государства и народа от некой антинародной группировки.
– Казахстанская либеральная общественность поглядывает на Кыргызстан с завистью – ведь там царит дух свободы. Оправдана ли такая зависть? Что такое «демократия по-кыргызски»?
– Зависть – занятие для, извините, идиотов. Демократия по-кыргызски – это когда национальной идеей становится некий слоган: «Я тоже хочу побыть президентом!»… Власть обязана быть в определённой мере сакральной, попадать в неё люди должны путём законных процедур. Не нравятся законы? Не дают желаемой свободы в любом из её измерений? В самых авторитарных странах существуют возможности потихоньку, нерадикально, шаг за шагом добиваться изменения законов в желаемую сторону. В Казахстане достаточно развиты гражданские институты, только многие из них заняты не кропотливой конструктивной работой, а огульной отрицаловкой: всё плохо, мы придём – будет всем счастье… Будет. Как в кыргызском варианте демократии: криминальная охлократия. И казахстан-ские либералы – одно из двух: либо настолько глупы, что считают Кыргызстан примером, либо просто элементарно обманывают людей и зачастую небескорыстно. Обе кыргызские революции – это переделы собственности и контроля над основными финансовыми потоками. Приди сейчас в Казахстане к власти любой из существующих (к счастью, немногочисленных) оппозиционеров, первое, чем он займётся – открытием личных счетов в Швейцарии (если у него их ещё нет), и перенаправление на эти счета денежных потоков от наиболее прибыльных сфер экономики. И ещё с учётом азиатского менталитета – трудоустройством родственников. Вот и весь пример, вот таков кыргызский результат, и не только кыргызский.
– Как вы оцениваете всплеск активности гражданского общества, митинги в России и их слабое эхо в Казахстане? Грядут ли какие-то перемены?
– Понятие «гражданское общество» довольно смутное. И я, кстати, не наблюдал никакого эха в Казахстане от российских митингов. Собственно, и в России это эхо было до смешного незначительным. Москва – это не Россия, это уже давно аксиома. Я думаю, перемены будут. Абсолютно не секрет, что московские митинги в самых разных формах поддерживались американцами – от финансовой подпитки, которая ими отрицается, это естественно, до прямой политической. Можно вспомнить высказывания той же Клинтон. Им очень не хотелось видеть у власти в России снова Владимира Путина. А россиянам – хотелось. Вот здесь суть конфликта. Вы себе представляете Удальцова, Собчак или Навального хотя бы в роли депутатов Госдумы? Я нет, парламент – это не блогерство, не подиум для порношоу-бизнеса, не место полукриминальных тусовок. Мне кажется, российское руководство очень грамотно себя ведёт сейчас с ними. Пусть будет диалог, в котором удальцовы однозначно проиграют даже Жириновскому, не говоря уже о более серьёзных людях.
К следующим думским выборам при условии, что политика Владимира Путина будет в максимальной степени отвечать национальным интересам российского общества, процент сторонников его политики (это не обязательно будет «Единая Россия», возможно, и новая партия), только вырастет. У России, это очень заметно при мониторинге российских СМИ в сопоставлении с реальными фактами, есть большая беда ментального, условно говоря, характера: некий вечный мазохизм… Ах, как всё у нас плохо, говорят средние россияне, выбирающие куда поехать в отпуск между Испанией и Португалией… А в это время немцы, американцы, о греках промолчим, думают, как сэкономить на насущном… И коль Путину удалось, несмотря на всё колоссальное сопротивление Запада, выиграть, и выиграть в первом туре уверенно, думаю, что во многом может измениться и внешняя политика, став более жёсткой в отношении этого самого Запада, и более системной со странами-союзниками, странами-партнёрами. В том числе – и в интеграционных проектах.
– Войдёт ли Кыргызстан в ближайшее время в интеграционные объединения с Казахстаном и Россией?
– Я бы здесь выделил два момента. Во-первых, для самих Казахстана, России и Беларуси пока не всё обстоит гладко и просто. И в Таможенном союзе, и, как показал последний саммит глав-государств ЕврАзЭС, в отношении Евразийского экономического союза. Наиболее принципиальные согласования нужно пережить меньшим числом, так легче и перспективнее. Тем более, что в сугубо экономическом плане присутствие в этих объединениях Кыргызстана или, скажем, Таджикистана совсем не принципиально важно. Во-вторых, Кыргызстан – в политическом плане чрезвычайно небеспроблемная страна. Сегодня Атамбаев войдёт в Таможенный союз, а завтра выйдет – нельзя подвергать риску такого участия ещё не устоявшиеся союзы. Для самого Кыргызстана такого рода участие тоже двояко. Стратегически – это единственный способ выжить. В текущем режиме – это мгновенный социальный катаклизм, который может оказаться страшнее и 2005-го, и 2010-го годов. В республике три основных источника пополнения бюджета – прямые поступления от трудовых мигрантов, от китайского реэкспорта (что само по себе противоречит самим основам ТС), и опосредованные (через оказание услуг и т.д.) от транзита наркотиков. Сель-ское хозяйство, швейная промышленность и другое – это уже мелочи.
Даже формально ключевую сложность для вступления Кыргызстана в Таможенный союз создаёт её членство в ВТО, все барьеры для защиты тройственного внутреннего рынка, которые формируются в Таможенном союзе, теряют всякий смысл. Объёмы товарооборота между странами Таможенного союза и Кыргызстана не столь значительны, а кыргызский рынок не столь масштабен и ёмок, чтобы рисковать, усложняя механизм принятия решений в Таможенном союзе за счёт включения в процесс нового члена. Покупательная способность населения – с точки зрения экономик стран ТС – просто мизерна. Вот, если бы речь шла об Узбекистане с его населением в 28 миллионов человек и в целом экономическим потенциалом, включая и географическое положение, я бы очень задумался в позитивном смысле. Возвращаясь к вопросу согласований: на недавнем саммите ЕврАзЭС принято решение отодвинуть вопрос о Кыргызстане до 2015 года, я думаю, что это гениальное решение. За это время, как в пословице: или ишак помрёт, или падишах…
– Складывается впечатление, что Кыргызстан взял курс на пророссийскую внешнюю политику. К примеру, кыргызы намереваются закрыть американскую военную базу на своей территории. Что случилось? Кыргызстан разочаровался в «оплоте демократии» – США?
– Это только впечатление. Нынешнее руководство продолжает опасные игры в «многовекторность», мелочные и недостойные. Вопрос об американской базе – он вообще не главный. Решит сейчас Путин закрыть Северный путь поставок, включая воздушное пространство России, тогда, кстати, и Казахстан для США и НАТО становится огромным, просторным, но – тупиком. А база в Кыргызстане вообще потеряет смысл. А глобально, я думаю, в самое обозримое время произойдёт одно из двух – или Россия с Пакистаном и Ираном захлопнут наглухо для американцев афганский «капкан», перекрыв пути входа-выхода, или американцы выведут часть войск из Афганистана в Центральноазиатский регион. Посмотрите частоту посещения Душанбе, Ташкента, Ашхабада, Астаны и Бишкека американ-ским генералитетом за последние месяцы. Трудовые мигранты реже летают. Если им удастся реализовать свой план, то баз будет много, везде, и вопрос «Манаса» станет вообще неинтересным.
Я думаю, что, скорее, произойдёт первое. Россия с точки зрения самосохранения не имеет права допустить войны в Иране. Если американцы её всё-таки начнут (а это один из ключевых вопросов идущей в США предвыборной кампании), то иранцам помимо иного придётся «включить» шиитский фактор в Афганистане. Земля будет гореть под ногами в самом прямом смысле. У шиитов совершенно иная психология, суннит ещё подумает: выгодно ему воевать или нет, а шиит будет просто выполнять фетву. А России тогда придётся договариваться с Пакистаном и перекрывать два – их всего два! – пути из Афганистана. Это Северный маршрут и это Хайберский проход в Пакистане. Возвращаясь к Кыргызстану: какая может быть пророссий-скость, если, вернувшись из Москвы, Атамбаев даёт указание спецслужбам ловить российских и (!) казахстан-ских шпионов?     
– Сегодня в Казахстане, как, впрочем, и в России, демонизируют США. Мол, это госдеп стоит и за терактами в Таразе, и за жанаозенскими событиями, и за всплеском митинговщины. А вы как считаете? Могут ли они вести здесь какую-то подковёрную борьбу?
– Не только госдепартамент, есть ещё Пентагон, ЦРУ, кроме США есть ещё Великобритания, являющаяся не менее важным, хотя и более латентным игроком. Для того чтобы создать сеть баз в Центральноазиатском регионе, нужны поводы. Самый свежий из придуманных – «борьба с терроризмом». Можно ждать всплеска конфликтов, под сурдинку которых и начнут создаваться разные антитеррористические центры и прочая инфраструктура. Большинство террористических организаций в мире, и сто процентов тех, которые действуют под исламистскими лозунгами, управляются из Лондона. Для этого их готовят на территории Пакистана и Афганистана. Думаю, соответствующие задачи им будут поставлены в очень срочной перспективе.
P.S. 27 марта помощник госсекретаря США по вопросам Южной и Центральной Азии Роберт Блейк заявил журналистам, что американская сторона намерена возобновить переговоры с Кыргызстаном о продлении сроков пребывания своей военно-воздушной базы в аэропорту «Манас». Кроме того, чиновник госдепартамента опроверг слухи о том, что Вашингтон попытается найти себе базу в другой стране Центральной Азии в случае окончательного отказа Бишкека.

0
    549