В Казахстане наступил новый этап ужесточения законодательства по борьбе с терроризмом. На пленарном заседании Мажилиса Парламента РК 5 октября 2016 года депутаты одобрили в первом чтении проект закона «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам противодействия экстремизму и терроризму». Этот законопроект предусматривает ужесточение ответственности за создание эстремистских организаций и участие в них, ужесточает правила оборота оружия и правил проживания граждан и иностранцев в Казахстане. Судя по тому, что на пленарном заседании Мажилиса выступал заместитель председателя КНБ РК, генерал-майор Марат Колкобаев, именно этому органу принадлежит роль инициаторов и главных вдохновителей нового законопроекта.
Хотя законопроект встретил в казахстанской прессе положительные отклики, все же в нем есть довольно странная логика, с которой трудно согласиться.
Во-первых, обращает на себя внимание сам подход к законодательному оформлению борьбы с терроризмом. Несмотря на то, что речь идет о немногочисленных возмутителей спокойствия, тем не менее, положения законопроекта затрагивают куда более широкий круг граждан Казахстана, в особенности в части правил регистрации и проживания, антитеррористической защиты объектов. Антитеррористический закон должен их защищать и оберегать, но законопроект составлен так, что эти граждане, которые, конечно, ни сном, ни духом, к террористам не принадлежат, под него подпадают.
Особенно вызывают вопросы положения законопроекта о штрафах за отсутствие регистрации, недействительное удостоверение личности и так далее. Законы, конечно, нужно соблюдать, но при этом нельзя не принимать во внимание, что ситуации могут сложиться разные, которые могут вынудить гражданина нарушить эти правила. Это может быть и потеря жилья, и необходимость сменить место жительства в поисках работы, и стихийные бедствия, и ненадлежащая работа государственных органов по учету и регистрации населения. Правила регистрации должны эти обстоятельства учитывать и выработать правила их разрешения, и, по справедливости, должна быть усилена ответственность именно государственных органов за ведение регистрационного учета. Законопроект же всех нарушителей правил регистрации обращает чуть ли не в подозреваемых в терроризме. Почему бы тогда КНБ Казахстана прямо не заявить, что они подозревают всех и каждого?
Во-вторых, законопроект устанавливает куда более жесткую ответственность для исполнителей терактов, чем для организаторов и спонсоров. К примеру, поправки к статье 170 предусматривают наказание за вербовку наемников от 7 до 12 лет, а за участие наемника в вооруженном конфликте с гибелью людей или тяжкими последствиями наказывается либо от 15 до 20 лет, либо смертной казнью. Или вот в статье 182 наказание за создание и руководство экстремистской группой наказывается лишением свободы на срок от 10 до 17 лет с конфискацией, в статье 258 финансирование и пособничество терроризму наказывается лишением свободы на срок от 5 до 9 лет с конфискацией, а в статье 255 совершение акта терроризма с гибелью людей - лишением свободы на срок от 12 до 17 лет с конфискацией. Иными словами, по всему законопроекту проходит эта логика, в рамках которой совершение терактов, повлекшее гибель людей, наказывается строже, чем организация, пропаганда и финансирование терроризма. И эта логика неправильная. Допустим, сегодня все подтрунивают над прецедентом Тохтара Тулешова, а ведь в данном ракурсе его вина неимоверна тяжела. Даже если он и обуреваем каким-то комплексами, все же явно не псих одиночка, который мог стать террористом (потенциально) так сказать, в одном лице, верно? Присмотримся: у него же была охрана, шикарно вооруженная, он не жалел каких-то ресурсов чтобы устраивать коллективные «псевдо-войнушки»-тренировки» для нескольких десятков человек… А для руководителей любых террористических организаций, как показывает мировой опыт, рядовые исполнители - не более чем расходный материал, недаром они часто готовят террористов-смертников. Исполнитель теракта буквально выталкивается под прицел спецслужб и полиции, эти исполнители почти всегда гибнут или арестовываются.
Организаторы и спонсоры терроризма же себя берегут, соблюдают конспирацию, имеют деньги и связи, убежища, могут выехать в другую страну, да и найти их непросто. Вспомним, опять же, Т.Тулешова, он встречался с фигурами международного криминалитета, делал пышные семейные торжества, на которых выступал цвет российской и прочей эстрады. Алматинцы всегда, за кого, за кого, а за шымкентских акимов, за шымкентское пиво всегда были в курсе, но за Тулешова многие пикейные жилеты узнали впервые только после пышного ареста пивного короля… Иными словами, такие персоны ни в чем себе не отказывают, но вместе с тем стараются вести достаточно скрытный образ жизни, точнее будет сказать, четко фильтруют информацию о себе… А теперь получается, что и закон им в этом, по сути дела, будет подмогою? Подмогою в их стараниях и усилиях в том, чтобы при случае …избежать ответственности.
По нормальной логике, максимально строгое наказание должно быть именно для организаторов и спонсоров терроризма, поскольку они определенно являются инициаторами совершения теракта и являются также главными выгодоприобретателями. Далее, если не уничтожить руководство террористических групп, то и борьба с терроризмом, стоящая, как видно из законопроекта, на том, чтобы обезвредить исполнителя, оказывается в значительной части бесполезной. Руководители, оставшиеся в стороне, в скором времени наберут новых исполнителей и повторят попытку. Хороший антитеррористический закон должен предусматривать для руководителей и спонсоров терроризма смертную казнь, с возможной заменой на длительное лишение свободы, если было сотрудничество со следствием.
В-третьих, законопроект имеет также очень существенный недостаток - он только запрещает. Между тем, опыт многих стран, в том числе Российской империи и СССР, самым наглядным образом показывает, что терроризм возникает в тех обществах, где слишком много запретов, его питательная среда прекрасно выражается старым лозунгом 3-го отделения: "Тащить и не пущать". Это касается социальных и экономических реформ. Если в обществе отсутствуют способы открыто и легально обсудить назревшую социальную проблему, то можно побиться об заклад, что в будущем этот вопрос будет решаться с помощью бомбометания. История отмены крепостного права в России - наглядный тому пример. Николай I запрещал какое-либо обсуждение этот вопроса строжайшей цензурой. Когда же Александр II провозгласил отмену крепостного права, в самой разорительной и невыгодной для крестьян форме (личная свобода без земли, с арендой и выкупом земли у помещиков), в царя тут же полетели бомбы. Общество, лишенное возможности вопрос обсудить, не смогло выработать приемлемого способа освобождения крестьян. Российская империя за это жестоко поплатилась, ибо во многом, именно т.н. «крестьянский вопрос» стал одной из причин ее крушения. Для сравнения, не менее дискуссионный вопрос в Англии по поводу освобождения рабов, в позапрошлом веке, не вызвал вала терроризма, поскольку он обсуждался публично. С драками и бросаниями табуреток, но тем не менее, британское общество смогло выработать аргументы в пользу освобождения рабов и приемлемые условия для этого.
Это касается также признания личных заслуг отдельно взятого человека. Во многих постсоветских обществах, и в Казахстане тоже, не человек красит место, а место красит человека, вместе с родством и принадлежностью к тому или иному клану, а личные заслуги (не анкетные, а реальные) ничего не значат. Активные и честолюбивые выходцы из простых людей по существу выталкиваются из общества, сталкиваются с огромным количеством заборов, препятствий и запертых дверей. Народническая волна терроризма в Российской империи также подписывалась этой массой "лишних людей", которым никуда не было хода. В этой ситуации просочиться удается лишь единицам, большинство сдается, а некоторые из "лишних людей" берутся за бомбу как за последний доступный им способ реализации своих амбиций. Этот способ, в общем, самоубийственный, но в отсутствии альтернатив берутся и за него. Чтобы такие активные и амбициозные люди не приходили в террористические ячейки, надо предоставить им возможность реализоваться легальными и общественно полезными способами.
Это касается также интереса к науке и технике в целом, и к оружию и взрывчатке в частности. Индивидуальный интерес к этим сферам в Казахстане, как и в других постсоветских странах, фактически объявлен вне закона. Построить самолет и полететь на нем - нельзя. Разработать и испытать собственную конструкцию пистолета или автомата - нельзя. Бабахнуть чего-нибудь в тротиловом эквиваленте - тоже нельзя. Нельзя, нельзя, нельзя. Если бы сейчас в Казахстане Михаил Калашников пришел бы в КНБ со станции Матай, неся подмышкой автомат собственной конструкции, то что бы с ним сделали? Скорее всего, арестовали бы: - ))) Новый законопроект вводит столь много запретов и ограничений в сфере оружия, взрывчатки и пиротехники, что впору спросить: может быть проще все запретить и всё изъять?
Это тоже фактор, который толкает многих людей к террористам, у которых взрывчатки и оружия - навалом, которые его приобретут, украдут или получат из-за границы. Запретный плод притягателен. Заметим, что в СССР в пору строгих запретов на оружие в 1920-х и в начале 1930-х годов терроризм и вооруженное хулиганство было бедствием. Но к конце 1930-х годов, когда основные социальные проблемы в деревне и в городе были решены, а военный всеобуч стал массовым и всеохватывающим, все, кто хотел, мог стрелять из винтовок и пулеметов в Осоавиахиме, терроризм стал редкостью. Владение оружием и боевой техникой в преддверии войны стало почетным и общественно одобряемым делом. Таким образом, виновато не оружие само по себе, а отношение к нему. Если бы государство создавало различные военно-спортивные организации, в которых можно было бы любому гражданину отвести душу в стрельбе или взрывах, приобрести соответствующие навыки (которые весьма и весьма ценные для армии и целого ряда организаций, не считая научно-технических знаний, приобретаемых при изучении оружия и минно-взрывного дела), вместе с похвалой и наградами за старание, то и не тянулся бы народ к террористам.
В общем и целом, борьба с терроризмом - это проблема доверия государства к собственным гражданам. Если государство не доверяет гражданину обсуждение социальных и политических вопросов, не доверяет винтовку или пиротехническую хлопушку, и вообще не ценит личные качества и заслуги этого самого гражданина, то, вероятнее всего, государство столкнется рано или поздно с терроризмом, и тут никакие законы не помогут.
Вместе с тем, надо отметить заслуги и КНБ республики, и депутатского корпуса во главе со спикером парламента Нурланом Нигматуллиным, благодаря усилиями которых, надо полагать, такой животрепещущий вопрос вынесен был на обсуждение в стены парламента, да еще с привлечением к этому нему представителей и активистов гражданского общества… Вот так, всем миром и надобно бы разбирать, наверное, многие важные (с точки зрения именно общественных интересов) законопроекты, или, нововведения в уже существующие…
