Вспоминая Игоря Ростиславовича Шафаревича
Осенью 1995 г. по заданию газеты «Литературная Россия» я встретилась с И.Р. Шафаревичем, чтобы взять у него интервью как у председателя общественного комитета «За права сербов». В августе того года авиация НАТО в рамках операции « Обдуманная сила» нанесла массированные удары по позициям сербов в Боснии и Герцеговины, что стало новым витком войны в Югославии.
Игорь Ростиславович рассказал тогда не только о целях и задачах организации, но и высказал свое мнение по животрепещущим проблемам того времени – шел процесс развала российской государственности, распродажи национального богатства страны, гибла наука, население вымирало…
Вот в чем И.Р. Шафаревич видел причину создавшегося положения: «В основе всего этого - слабость русского самосознания. Нельзя ставить это в упрек русскому народу. 70 лет его насильственно превращали в советский, репрессиями и гонениями вытравливали чувство русскости. Разложению национального духа еще задолго до революции способствовал тот слой российской либеральной интеллигенции, который, как писал Пушкин, «нежно чуждые народы возлюбил и мудро свой народ возненавидел». Сегодня чувство национального духа у русского народа чрезвычайно ослабло, и это проявляется во всем».
На гонения против русских в бывших советских республиках «Россия ответила преступным молчанием, чудовищным равнодушием», продемонстрировав «предательство национально-государственных интересов, бездействие и беспринципные уступки».
На мой вопрос, что же поможет русскому народу почувствовать себя не собранием индивидов, а единством, Игорь Ростиславович ответил: «Думаю, этому научит сама жизнь. Национальный дух поднимется хотя бы как реакция на гонения. Это в Москве и Петербурге можно встретить русских людей, ощущающих себя никакими. Иное дело там, где существует угроза самому существованию национального индивида. … У русских людей там просыпается осознанный патриотизм, жизнь заставляет их понять: чтобы выжить, ты должен чувствовать себя русским, жизни своей не жалеть ради своей Родины – России».
Наш разговор проходил в преддверии парламентских выборов 17 декабря 1995 г., от которых, по мнению Шафаревича, не следовало ожидать многого. «Согласно действующей конституции при любых обстоятельствах Дума не будет играть существенной роли. Лозунги многих избирательных объединений неопределенны и расплывчаты, общеупотребительна патриотическая лексика. Коммунисты, например, говорят, что выступают за духовность и соборность, а первым пунктом их программы стоит верность идеологии марксизма-ленинизма».
На вопрос о неотложных задачах российской политики академик ответил так: «Сегодня один из шести русских оказался вне России. От России остался обрубок с произвольно начертанными большевиками границами. Существует угроза единству России. Поэтому главная и неотложная задача – обеспечить стабильное единство России, которая должна обрести естественные границы и объединить тех, кто хочет жить в составе Российского государства. Когда власти в России будут руководствоваться национально-государственными интересами страны, изменится и ее внешняя политика… Мир начинает жить в режиме всемирного полицейского государства, когда единственным механизмом «мирного» урегулирования становится НАТО. Грубое насилие в отношении сербов, попрание норм международного права – это предупреждение всем нам… Россия должна начать формулировать новую геополитическую доктрину… Защищая сербов, мы защищаем Россию».
И сегодня, двадцать с лишним лет спустя, слова И.Р. Шафаревича не потеряли своей актуальности. Да, нам удалось остановить распад государственности, однако и внутри страны, и за ее рубежами постоянно раздаются голоса сторонников идеи раздробления России, сведения ее к территории Московского княжества.
Общественно-политический мир наш очень хрупок, не случайно у нас до сих пор нет внятного ответа, какое наследие выбрать как историческую и духовную основу своего развития – наследие революции и коммунистического прошлого или наследие Империи и Православного мира.
И сегодня русский народ остается самым многочисленным разделенным народом в мире. Процесс собирания русских людей, оказавшихся за пределами России, опутан бюрократическими препонами и идет крайне тяжело и медленно. Российские власти не защищают должным образом интересы русских в бывших советских республиках. Академик оказался прав - мы стали свидетелями небывалого подъема русского духа в Крыму и Новороссии, действительно, жизнь научила там людей бороться за право называться русским, говорить на родном языке. Но приезжающие в Москву и Питер крымчане и приднестровцы с удивлением отмечают, как много среди столичных жителей «никаких» - граждан мира, которые подсчитывают, во сколько обойдутся России дотации Крыму. Услышим же предостережение И.Р. Шафаревича: «Угасание патриотизма – самый верный признак начала конца народа». И еще: «Русофобия вспыхивает всегда в критические моменты русской истории…» Это «духовный аналог СПИДа», поражающий центральную защитную систему народа.
В свое время Шафаревича не услышали наверху, когда он заявлял, что защищая сербов, мы защищаем Россию. Сегодня, слава Богу, у нашего руководства есть понимание: уничтожая террористов в Сирии, мы защищаем Россию, потому что горький опыт показывает, если не остановить врага на дальних рубежах, неизбежно придется воевать на своей территории. Остается актуальным и тезис И.Р. Шафаревича о том, что стержнем внутренней и внешней политики России должна быть твердая и последовательная защита своих национально-государственных интересов. Капитуляция грозит неизбежной гибелью нашего государства.
