Казахстан может претендовать на звание рекордсмена по проведению досрочных выборов. В апреле 2015 года в этой стране состоялись внеочередные выборы президента, которые должны были пройти в 2016 году. Победил, конечно же, Нурсултан Назарбаев, за которого проголосовало 97,75% избирателей. Хотя, если бы выборы прошли в официальные сроки, вряд ли их исход был иным. Западные эксперты, и в частности немецкая радиостанция Deutsche Welle, объяснили действия Астаны многими причинами, выделяя среди них в качестве главной необходимость принятия упреждающих мер, что было основано на просчете рисков, возникших в результате геополитической напряженности между Россией и Западом из-за событий на Украине. Речь также идет об анализе санкций в отношении Москвы, которая является серьезным торговым партнером Казахстана и главным союзником в интеграционных процессах, следствием чего стало появление проблем в финансовой системе и повышение уровня политических рисков.
Правда, тут просматривалась «вилка»: одни эксперты утверждали, что досрочная победа Назарбаева «позволит ему продолжить курс на углубление сложных региональных интеграционных процессов, в которых участвует Россия и другие страны». Другие, наоборот, предполагали, что Астана стремилась получить «карт-бланш от общества на проведение новой политики, предполагающей определенное дистанцирование от Москвы». При первом и втором сценарии казахстанские власти — в зависимости от складывающейся ситуации — могли бы получить публичные аргументы для обоснования предпринимаемых ими мер в случае, как отмечал один казахстанский политолог, возникновения «угрозы украинизации», о чем открыто предупреждали Астану высокопоставленные сотрудники Службы безопасности Украины, перешедшие на сторону России. Правда, существует еще один убедительный аргумент, согласно которому Казахстан грамотно просчитал не только сроки, но и этапы наступления нового финансового кризиса, пик которого приходится на 2016 год, и решил провести к этому моменту досрочные президентские выборы, чтобы глава страны имел «новый мандат общенационального доверия для успешного прохождения страны в период глобальных испытаний».
По наблюдениям западных экспертов, действия казахстанских политиков (для которых задолго до 2016 года «призрак грядущего мирового финансового кризиса являлся излюбленной темой») оправданы с точки зрения использования инструментария политических технологий. Теперь Назарбаев сделал на этом пути еще один шаг: ссылаясь на инициативу депутатов, после проведения консультаций с председателями палат парламента, премьер-министром и председателем Конституционного совета он подписал указ о досрочном прекращении полномочий парламента пятого созыва. Внеочередные выборы в Мажилис назначены на 20 марта 2016 года. Полномочия парламента нынешнего созыва истекают в конце 2016 года, поэтому перенос выборов всего на несколько месяцев создает интригу. «Призываю всех активно принять участие в выборах и снова показать нашу сплоченность и единство ради будущего нашей страны, — заявил в этой связи Назарбаев. — Как гарант Конституции я поручаю Центральной избирательной комиссии и всем уполномоченным государственным органам обеспечить законность, прозрачность и справедливость предстоящих выборов. Уверен, что избирательная кампания и выборы помогут консолидировать нацию на сложнейшем этапе и вывести наш Казахстан на новые рубежи развития».
И вновь это игра в одни ворота, поскольку эксперты уверены, что после новых выборов в парламенте вряд ли произойдут изменения в расстановке политических сил. Как пишет научный сотрудник Центра международных исследований в Барселоне (CIDOB), эксперт по Центральной Азии Николас де Педро, «все будет так же, как сейчас, будет в руках Акорды (президента)». Он подчеркивает, что таким образом «Казахстан будет жить без каких-либо избирательных процессов до 2020 года, и у Астаны, по крайней мере по их ожиданиям, будут развязаны руки для принятия мер, которые могли быть крайне непопулярными». В то же время для Казахстана, и не только для него, как члена Евразийского экономического союза и ОДКБ остается открытым вопрос о назревающих перспективах модернизации политической системы независимо от избираемого сейчас внешнеполитического и внутриполитического курса — то ли влево повернуть, то ли вправо, поскольку только такой сценарий может объективно стать мощным дополнительным источником развития. Не исключено, что Назарбаев сейчас и готовит сценарий «прорыва» на одном из указанных направлений, обеспечивая легитимное обрамление ему.
Астане, и не только ей, в ближайшее время предстоит определить новую стратегию на будущее. Для этого казахстанскому политическому классу необходимо хотя бы в общих чертах представлять себе, в какой международной среде ей придется развиваться на постсоветском пространстве, где стали происходить события глобального значения. Первый этап геополитических перемен состоялся после кавказской войны в августе 2008 года, когда Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии. Второй этап обозначил себя в украинском кризисе и в воссоединении Крыма с Россией. В свою очередь участие Воздушно-космических сил РФ в Сирии — первая после развала СССР операция такого уровня — изменило статус России с регионального на глобальный. Не случайно в Москве стали появляться аналитические исследования, в которых речь заходит о перспективах отношений России со странам бывшего СССР и где постсоветское пространство фиксируется уже как «уходящая геополитическая реальность». Нравится ли это кому-то в Астане, Баку, Киеве или Тбилиси, но, как полагают эксперты Совета по внешней и оборонной политике, «вопрос о реальности суверенного статуса национальных государств, с которыми Россия граничит на западе, юге и юго-востоке, является частью политической игры, в которой участвуют Европейский союз, США, Китай, Россия, а также региональные державы — Иран и Турция».
Что касается Казахстана, то он всегда стремился крепче зацепиться на Западе, тесно дружить с Китаем, быть союзником России и одновременно состоять в так называемом «общетюркском альянсе». Причем еще недавно «не модно» было дружить с авторитарным Ираном, а было почетно заглядываться на «турецкую демократию», которой обещалось членство в Европейском союзе. Сейчас же, когда стали говорить о будущей политической и экономической модернизации Ирана, когда стали очевидными процессы политической и геополитической деградации Турции, так называемый тюркский тренд, имеющий общие характеристики — этнический национализм, неразвитость политических систем и так далее — становится главной негативной политической доминантой ряда тюркских государств на постсоветском пространстве. Поэтому для Казахстана главным вопросом является не стратегия достижения победы на выборах, через которые обозначается стремление сохранить власть, а умение работать с оппонентами режима. Это важно отметить потому, что южнее Казахстана главной политической площадкой будет становиться не парламент, а мечеть.
Вот почему проблема сохранения стабильности в Казахстане становится актуальной не только для Астаны, но и для Москвы, так как в случае провала проекта политической модернизации в Казахстане неизбежно появятся силы, ориентированные на дестабилизацию этой страны. Так у России появляется выбор: либо самоустраниться, либо выработать и предложить привлекательную идеологическую и политико-экономическую модель, которая могла бы конкурировать с Западом и противостоять втягиванию части постсоветского пространства в опасное политическое пограничье.
В Евразии наступает эпоха серьезных перемен. Остается только ждать, как Астана после избирательного цикла станет определять наиболее важные для себя геополитические направления, позволяющие либо превратиться при поддержке Москвы в региональный центр политического влияния, либо завязнуть в «южном болоте». Все тут зависит от того, сохранил ли Назарбаев после развала СССР способность эффективно работать по правилам единого центра или вверх возьмет «восточная привычка». Если победит второе, то Москве пора научиться дистанцироваться от таких сил в постсоветских странах, которые лишь используют ее в своих интересах как инструмент в борьбе за выживание и власть, а когда Россия сама нуждается в поддержке — оставляют ее в гордом одиночестве.
