Измерить уровень коррупции очень сложно, т.к. в силу своей природы она скрывается в тени: ворующие и совершающие другие противоправные действия политики всячески стараются «не светиться». Но кое-что им не спрятать. В странах бывшего СССР с самыми высокими показателями коррупции также и самые высокие показатели ожирения среди политиков, согласно опубликованному в этом месяце исследованию Павла Блаватского из французского Университета Монпелье. Средняя масса тела может быть «удобным опосредованным показателем» уровня политической коррупции, пишет он. У Блаватского не было доступа к медицинским картам политиков, поэтому он воспользовался программой, позволившей ему по фотографиям оценить массу тела 299 министров из 15 постсоветских республик. Затем он сравнил индекс массы тела чиновников с показателями коррупции, представленными в международных индексах Всемирного банка и организации «Трансперенси интернешнл» (все индексы за 2017 год). «В нашем исследовании оценочные показатели массы тела министров показали высокий уровень корреляции со всеми пятью стандартными показателями коррупции. … Латентная политическая коррупция на высоком уровне невооруженным глазом вида на фотографиях высокопоставленных официальных лиц». Странами бывшего СССР с самыми низкими показателями коррупции традиционно являются страны Балтии – Литва, Латвия и Эстония, а также Грузия. Согласно исследованию Блаватского, у министров из этих государств также самый низкий индекс массы тела. Между тем самыми коррумпированными считаются Туркменистан, Таджикистан и Узбекистан, и чиновники из этих стран также отличаются самыми массивными фигурами. Исключением, согласно данным исследования, является Украина, где чиновники покрупнее таджикских, что может косвенно указывать на то, что Таджикистану ставят незаслуженно плохие оценки или что Украине что-то сходит с рук. Блаватский не указывает пальцем на конкретных чиновников, но выделяет эффект смены главы государства в одной стране. После «Бархатной революции» в Армении в 2018 году, закончившейся свержением Сержа Саргсяна, к власти пришло правительство с более стройными чиновниками. Согласно методу Блаватского, это должно было повлечь за собой снижение уровня коррупции. Однако в 2018 году «Трансперенси интернешнл» поставила стране те же оценки по уровню коррупции, что и в 2017 году, когда у власти был Саргсян. Блаватский объясняет это тем, что индекс этой организации основан на субъективных наблюдениях, и «мнение людей, как известно, устойчиво, и меняется медленно». Но уже в 2019 году Армения получила самые лучшие оценки в отношении коррупции за всю свою историю. Другой потенциальный минус данного исследования – а учитывает ли он национальный фенотип? Может ли так случиться, что более грузные политики живут в странах, где люди в целом покрупнее? Ответ: в целом, нет. «В государствах с относительно более полными министрами население обычно более стройное». И, наоборот, в странах Балтии политики стройнее среднего показателя по населению в целом. Как может подтвердить исходя из своих личных наблюдений любой корреспондент Eurasianet.org, самые коррумпированные страны региона также являются и самыми бедными, где многие жители демонстрируют дефицит массы тела. В этом может заключаться один позитивный аспект коррупции. «У политической коррупции на высоком уровне, возможно, есть один положительный аспект с точки зрения здоровья: она обычно кореллирует с более высокими показателями ожирения среди высокопоставленных чиновников (составляющих очень малую долю населения) и более низкими показателями ожирения среди населения в целом. В относительно менее коррумпированных странах политики постройнее, а их электорат – наоборот». Но это очень худое утешение…
Измерить уровень коррупции очень сложно, т.к. в силу своей природы она скрывается в тени: ворующие и совершающие другие противоправные действия политики всячески стараются «не светиться».
