Для расширения Евразийского союза Россия должна экспортировать развитиеО роли Евразийского союза и его перспективах рассказал Юрий Крупнов, председатель наблюдательного совета Института демографии, миграционной политики и регионального развития РФ.– Почему важно развивать евразийскую интеграцию?
- Вернувшись несколько дней назад из Пакистана, где я принимал участие в конференции по обсуждению стратегии будущего этой страны, мне стала абсолютно очевидной критическая востребованность Евразийского союза не только для стран постсоветского пространства, но и для всех основных государств Евразии. Особенно хочу выделить страны Центральной Азии, которая включает как пять бывших республик Советского Союза, так и Пакистан, Иран и Афганистан.
В Пакистане все задаются вопросом к России, которая активизировалась на геополитической арене: куда она пойдет и удастся ли использовать ее новые возможности для собственного развития? Пока Пакистан имеет устоявшиеся отношения с США, Китаем, но очевидно, что ему этого не достаточно, и он проявляет интерес к Российской Федерации.
Создание 29 мая Евразийского экономического союза – это мощный сигнал для всех стран региона. Но само содержание интеграционного процесса пока не обозначено. Важно понять, что Россия будет экспортировать в мир – это ключевой проблемный вопрос Евразийского союза.
Либо Евразийский союз будет строиться на принципах либеральной империи, которую пропагандировал десять лет назад Анатолий Чубайс, когда «богатенькая Москва» влияет на ряд государств постсоветского пространства, но никаких новых возможностей для этих стран не появляется. Либо Россия будет экспортировать развитие. Этот ключевой момент задает совершенно новую повестку дня для всего человечества.
– Что значит экспорт развития?
- Простой пример. В том же Пакистане ключевой проблемой безопасности является крайне слабая энерговооруженность. Даже в столице, в Исламабаде, на шесть часов в день отключается электричество. С 1947 года, за весь период существования независимого Пакистана, ни разу не было выработано плана по развитию энергетики как единой системы. Это вызов для России, для Евразийского союза. Необходимо на технологических основаниях задавать повестку, план действий, интересный и для российских энергетических корпораций, и для Пакистана. Вот конкретная площадка для развития.
– Что еще должна экспортировать Россия для расширения евразийской интеграции?
- Экспорт развития – это комплексное продвижение всех сфер жизни, и прежде всего новые взрывные возможности для молодежи.
Сегодня огромное количество молодежи просто безработные либо имеют временную работу. Развитие не только обеспечит их занятостью, но, что очень важно, работой совершенно нового профессионального уровня. А это не только повышенная зарплата, но и самоуважение, возможность профессионального роста.
Продолжая тему электрификации Пакистана, экспорт развития означает, что, например, в России появляется в десятки раз больше инженеров гидроэлектроэнергетики, инженеров гидротехники, инженеров по эксплуатации сетей, по энергосбережению и энергоэффективности. Т.е. появятся новые социальные слои, прикрепленные к сложным видам труда. Это и есть основной показатель реального развития.
Эта проблема очень актуальна. За последнюю четверть века количество занятых в России в машиностроении упало в семь раз, в станкостроении – почти в 20 раз, в авиастроении, несмотря на принятие госпрограммы развития авиастроения, должно к 2025 году уменьшиться в два раза. Т.е. мы видим, что огромные слои людей будут выпадать из сложных форм труда. Схожая картина и в других странах-участницах ЕАЭС. Поэтому вопрос занятости молодежи – это стратегический вопрос экспорта развития.
– Какие еще проблемы может решить Россия в Евразийском союзе?
– Россия, как локомотив реинтеграции, должна предлагать системы, которая охватят несколько стран. Самый простой пример, где Евразийский союз сразу вышел бы на планетарную орбиту, это предложить формат решения водной проблемы в Центральной Азии. Сегодня там ощущается дефицит воды, а также есть острая проблема ее низкого качества. Уже звучат заявления о возможных грядущих водных войнах. Россия могла бы предложить другой формат водопользования. Один из элементов – это восстановление проекта экспорта части водостока Оби (примерно 5%) по водоводу в Центральную Азию. За этим решением стоят и гидротехнические мероприятия, и строительство гидроэлектростанций, и другая ирригация.
Второй проект – это восстановление авиапрома. В мире 3-4 авиационных державы, которые полномасштабно изготавливают все виды авиационной техники, Россия пока что в их числе. Каждое рабочее место в авиапроизводстве дает до 16 мест в сопутствующих индустриях.
Сегодня у нас, даже с учетом нелетающей техники, порядка 2,5 тысяч малых воздушных судов, а на Аляске, где живет не 145 миллионов, а 750 тысяч человек – 9 тысяч малых воздушных судов. Это пример эффективного решения транспортного вопроса.
Важно восстановить технологический суверенитет стран Евразийского пространства. Это означает уход от зависимости в технологической базе, в станках от ЕС, США и Японии. Проектирование и создание собственной станкостроительной базы является вопросом номер один, потому что политический суверенитет невозможен, если страна вынуждена покупать современные станки за рубежом.
Вопрос о возрождении космонавтики также должен стать сегодня новой формой экспорта развития. Мы должны делать собственные амбициозные программы, а также втягивать новые страны Евразийского союза в освоение космоса.
Россия должна экспортировать институт большой фундаментальной науки. Например, прилетая в Таджикистан, я восхищаюсь, что сохранилась Академия наук, я вижу ученых, которые на мировом уровне решают фундаментальные научные проблемы, и я вижу, насколько это возвышает общую культуру страны. То же самое в Белоруссии.
Здоровье человека, в смысле санаторно-курортного лечения, также может быть объединяющим фактором для стран-участниц Евразийского союза. Массовое оздоровление людей должно стать государственной задачей. Необходимо возродить туристическо-оздоровительную сферу (восстановительная медицина, профилактика, реабилитация и т.д.), которая потребует от экономики организации отелей, санаториев, новых методик и программ. Эта сфера также может выступить сквозным инвестиционным проектом Евразийского союза.
– Ближайшие кандидаты на вступление в Таможенный и, очевидно, Евразийский союз – Армения и Киргизия. А какие еще страны, на ваш взгляд, могли бы присоединиться к Евразийскому союзу в будущем?
- Ключевой страной на вступление в Евразийский союз мне видится Таджикистан, так как он находится в эпицентре всей Центральной Азии и граничит с Китаем, Пакистаном, Афганистаном, Узбекистаном, имеет тесные культурные связи с Ираном и Киргизией.
Главной платформой интеграции и создания Евразийского союза является Центральная Азия. Если мы не выиграем интеграционный потенциал Центральной Азии, то никакими замечательными присоединениями мы ничего не достигнем. Без интеграции с Центральной Азией, эта территория станет источником бесконечных конфликтов, экстремизма, наркопроизводства.
Важно понимать, что Евразийский союз не должен стать копированием Советского Союза. Это ресоветизация исключительно в том плане, что нам надо выйти на амбициозные проекты и задачи Советского Союза.
Ясное понимание каждой новой страной системных выгод, системных продвижений вперед от присоединения к Евразийскому союзу – вот залог расширения интеграции.
