Наука Казахстана: почему академики против независимой экспертизы?

Науку Казахстана, День работника которой недавно отметили в стране, отчаянно лихорадит. Симптомами этого стали открытое видеообращение к президенту Нурсултану Назарбаеву, записанное рядом молодых ученых, обвинения руководителей некоторых исследовательских институтов в коррупции и злоупотреблениях, уголовные дела по обвинению ученых в клевете, а также открытый конфликт между учеными и Академией наук Казахстана.

Все началось с того, что в начале года группа молодых исследователей очень громко и слаженно выступила в социальных сетях и СМИ с заявлением о нарушениях в проведении конкурсов на грантовое финансирование научных исследований на 2018-2020 годы. Параллельно они обратились в Генеральную прокуратуру и Агентство по делам государственной службы и противодействию коррупции. Уже затем, не дождавшись реакции от официальных органов, исследователи выступили с открытым обращением к президенту Н. Назарбаеву, в котором пожаловались на необъективность оценок при присуждении финансовых грантов. Ученые попросили главу государства организовать независимую комиссию, которая должна проверить результаты состоявшегося конкурса.

То, что представители научного сообщества, привыкшие к спокойствию и размеренности академической среды, не просто вывели внутрикорпоративный конфликт в публичную сферу, но и апеллировали к авторитету главы государства, является свидетельством того, что в сфере казахстанской науки накопилась критическая масса проблем.

Три финансовых кита, на которых стоит наука Казахстана

Новые правила финансирования науки в Казахстане были введены в 2011 году. Ассигнования на проведение научных исследований идут по трем направлениям – базовому, грантовому и программно-целевому финансированию.

Базовое финансирование – это средства, выделяемые государственным научным и научно-образовательным организациям. Оно имеет решающее значение для государственных и национальных научно-исследовательских организаций, занимающихся исследованиями по отдельным направлениям науки. Эти средства позволяют оплачивать расходы на обслуживание зданий, выплачивать зарплату персоналу, закупать необходимые для работы материалы. По сути, эти деньги поддерживают жизнь ряда научных организаций, не давая им закрыться.

Грантовое финансирование осуществляется по другой модели. Гранты выделяются на проведение научно-исследовательских работ. Именно гранты стали причиной конфликта.

Получателями грантов становятся обычно небольшие коллективы и организации. Гранты могут быть потрачены только на исследования – оплату труда сотрудников, проведение экспериментов (закупка или аренда оборудования и расходных материалов, научные командировки и пр.). Тематика грантовых программ и объемы средств зависят от приоритетов развития науки, которые определяет Высшая научно-техническая комиссия при правительстве (ВНТК). Далее следует сложная бюрократическая и организационная процедура с участием Комитета науки Министерства образования и науки и (КН МОН) и Национального центра государственной научно-технической экспертизы (НЦГНТЭ).

НЦГНТЭ проводит экспертизу заявок, при этом привлекаются казахстанские и зарубежные эксперты и по ее итогам предоставляет Национальным научным советам (ННС) ранжированный список проектов. Далее проходит сам конкурс, на котором путем закрытого голосования ННС рассматривают весь список заявок и принимают окончательное решение о перспективности или, напротив, безблагодатности предложенных исследований и, соответственно, их финансирования.

Программно-целевое финансирование отличается масштабами и, соответственно, суммами. Оно направлено на решение государственных задач, включенных в стратегические планы социально-экономического развития, реализацию программ индустриально-инновационного развития страны и т.д. Так же, как и в случае с грантовым финансированием, первую экспертизу целевых программ проводит НЦГНТЭ, а затем направляет их в ННС, которые и принимают решения о целесообразности и объемах финансирования целевых программ. Далее рекомендации ННС направляются в ВНТК, которая окончательно одобряет или отклоняет программы. Одобренные ВНТК программы выносятся на рассмотрение Республиканской бюджетной комиссии и финансируются в соответствии с действующим бюджетным законодательством.

На 2018-2020 гг. расходы на грантовое финансирование 1096 проектов составили 9,5 млрд тенге, на программно-целевое финансирование 78 заявок – 7,9 млрд тенге. Расходы на отраслевые программы, финансируемые не через МОН, составили 1,442 млрд тенге.

Финансы раздора

Суть конфликта заключалась в том, что проекты, набравшие высокие баллы у зарубежных экспертов, не получили одобрения ННС, которые отдали предпочтение заявкам научных организаций, близких к руководителям этих советов. Собственно, это и стало последней каплей, переполнившей чашу терпения исследователей.

Кейс со скандалом в области распределения грантов показал, что, несмотря на все предусмотренные правовые и иные механизмы защиты от злоупотреблений, избежать их не удается.

Со свойственными людям науки последовательностью и стремлением к наглядности ученые составили простую таблицу, из которой видно, что их обвинения имеют под собой весомые основания.

Цифры беспристрастно показывают, что в 9 из 13 получивших финансирование институтов члены ННС являлись одновременно руководителями проектов. Естественно, это не может не вызывать неприятных догадок и подозрений в протекционизме, лоббировании и прочих злоупотреблениях.

После обращения молодых ученых представители ННС организовали прямой эфир в социальных сетях, но он отнюдь не развеял сомнения в «чистоте» проведенного конкурса, поскольку аргументированных объяснений, почему набравшие высокие баллы проекты оказались проигравшими, так и не прозвучало.

Еще один характерный момент. МОН РК в качестве реакции на поднявшуюся волну критики порекомендовал ученым решать конфликт в рамках Совета по научной этике. Ирония ситуации в том, что этот совет по большей части состоит из членов ННС. Ожидать, что они «высекут» сами себя, как один из персонажей русской классической литературы, было бы наивно.

А академики – не хотят

Торжественное собрание в АН РК, приуроченное ко Дню работников науки, как и положено такому мероприятию, было официальным и серьезным. Выступавшие должностные лица говорили о роли науки в создании прогрессивной экономики, подводили итоги, озвучивали планы на будущее, были вручены награды и ключи от квартир.

Правда, пафос мероприятия немного подпортило одно выступление. Академик Ораз Баймуратов, представленный как ученый, «открывший закон в области экономики», в начале своего доклада доверительно сообщил, что на открытие его вдохновило чтение Корана. Это заявление вызвало оживление научной общественности.

Но О. Баймуратов решил удивлять аудиторию и дальше, предложив отказаться от независимой экспертизы, передав эту функцию Академии наук. На это предложение аудитория отреагировала с недоумением, поскольку скандал по поводу распределения грантов далеко не утих. Видимо, всем вспомнилась цитата Марка Твена: «Чем чаще человек поминает Бога в своих речах, тем усерднее я слежу за своим кошельком».

Тут необходимо отметить: целесообразность привлечения зарубежных экспертов обусловлена тем, что во многих секторах науки, особенно касающихся инноваций, казахстанских экспертов попросту нет. Более того, экспертиза зарубежных ученых, не имеющих связей в казахстанской научной среде, гарантирует объективность оценок. Они оценивают новизну, степень разработанности предлагаемых проектов, т.е. смотрят на них с точки зрения прогресса.

Между тем проекты, набравшие у независимых экспертов низкие баллы, как раз и принадлежат членам АН. Естественно, это не понравилось представителям академической науки, которые по большей части и председательствуют в ННС. Как известно, деньги любят тишину, а тут ее нарушил возмущенный голос ученых-практиков.

Поэтому вполне вероятно, что АН продолжит настаивать на передаче функций предварительной экспертизы и мониторинга реализации научных программ самой себе. Это укрепит и без того обособленное положение ННС и лишит научное сообщество механизмов воздействия на их решения. К чему это может привести, догадаться легко: потере «чувство страха» и статусу «непогрешимости», вседозволенности и злоупотреблениям, в том числе и прямым нарушениям действующих нормативно-правовых актов, прикрытых тайным голосованием и спорным тезисом об «интересах отечественной науки».

Такой подход не решит, а, напротив, усугубит имеющиеся проблемы казахстанской науки. Ведь по большому счету конфликт случился не из-за денег. Да и решить проблемы казахстанской науки лишь выделением ассигнований тем программам, для которых не хватает ни управления, ни кадров, не получится.

* * *

Это – конфликт между истинными учеными и теми, кто зарабатывает на науке. Это – столкновение принципиально разных мировоззрений и подходов к жизни. Поэтому высоким должностным лицам, уполномоченным принимать решения, следует подойти к этой проблеме очень вдумчиво. Ведь речь идет не только о будущем казахстанской науки, но и о будущем страны в целом. Для технологических прорывов и новых открытий нужны не интриги и навыки манипуляции фактами, а открытость, незашоренность и умение выйти за рамки стереотипов. И именно сейчас решается вопрос, будут ли талантливые отечественные ученые работать на Казахстан или уедут в другие страны, которые с удовольствием воспользуются их знаниями.