Температура по больнице: как Центральная Азия заболевает русофобией

Русофобия – это не просто публицистический штамп или психическое расстройство, хотя в ней, безусловно, есть и то, и другое. Прежде всего, русофобия - один из самых хорошо разработанных ксенофобских комплексов, включающих в себя этнополитический и геополитические компоненты и являющийся действенным политическим инструментом. О том, как русофобия поражает страны регионы – в материале Игоря Верхотурова.

Иррациональная рациональность

О русофобии существует достаточно текстов (и публицистических, и научных), поэтому мы не будем погружаться в ее истоки, а просто констатируем, что она существует как факт. Более того, русофобия по степени разработанности своих нарративов, мифов и легенд мало чем уступает такому известному ксенофобскому феномену как антисемитизм.

То, что в основе неприязни одного народа к другому лежат достаточно древние представления - общеизвестный факт. Он хорошо разработан социологами и антропологами. Однако русофобия, как и антисемитизм в свое время, стала не просто иррациональным проявлением древних архетипов, но и политическим инструментом, призванным «разделять и властвовать». Сегодня русофобия в арсенале Запада как оружие массового поражения, и активно используется им в гибридной войне с Россией. Особенно активно бациллу русофобии внедряют в соседние с ней страны, и результаты ее поражения мы прекрасно видели сначала на примере балтийских государств, а сейчас на примере Украины.

Республики Центральной Азии также в зоне поражения. Очевидно, что Запад, заинтересованный в максимальном отчуждении их от РФ, не гнушается никакими средствами. Отсюда существенный, а иногда преобладающий элемент русофобии в их темниках для лидеров общественного мнения и медиа. Фундаментом всех разговоров о «деколонизации», об исторических травмах, об уничтожении особого типа культуры является именно русофобия. По крайней мере, если мы размотаем весь клубок указанных тем, то получим ее.

В красной зоне

Наибольшую контагиозность бациллы русофобии показали в Казахстане. Она пока еще не стала в республике окончательным мейнстримом, но вся динамика показывает, что станет. Примеров ее проявления огромное количество: от «языковых патрулей» и ограничения в том или ином виде на использование русского языка до эксцессов откровенно нацистского толка. В так называемых свободных казахстанских медиа уже просто неприлично говорить что-то хорошее о России - в лучшем случае, со снисходительной нейтральностью, но это еще в лучшем случае.

Все чаще в казахстанских СМИ можно встретить пространные рассуждения «экспертов» об исторической вражде русских и казахов и неминуемой войне между ними. Все прекрасно понимают, на чью мельницу льют воду указанные «эксперты», но никто ничего не делает. Между тем очевидно, что без отмашки из высоких кабинетов такие публикации не появлялись бы. Значит, есть отмашка, как и бацилла русофобии в самих высоких кабинетах.

В Кыргызстане дела обстоят чуть лучше – государство пытается лавировать между Западом и Россией. Однако и здесь мы видим нехорошие сигналы, которые, при определенной помощи со стороны заинтересованных лиц на зарплате, вполне могут перерасти в более серьезную фазу. Отнесем в копилку тайной или явной русофобии переименование улиц и ползучие ограничения на использование русского языка.

Узбекистан и Таджикистан пока сохраняют определенную устойчивость к бацилле русофобии, но и здесь мы видим некоторые ее проявления: языковые стычки, заверения в соблюдении антироссийских санкций. А частые визиты в Ташкент и Душанбе западных эмиссаров всех мастей не оставляют никаких сомнений – попыток навязать республикам русофобскую политику никто оставлять не собирается.

Чем опасна русофобия для государств Центральной Азии (мы сейчас не рассматриваем морально-этический аспект этого пещерного явления)? Ответим просто и без всякой зауми – войной. Настоящей войной с кровью и страданиями. Нам думается, что это чрезмерно большая жертва на алтарь интересов стран, которые не хотят Центральной Азии ничего хорошего.