Соцсети в республике загудели после «инициативы» достаточно известного политика о закрытии всех русских школ. Сверху ее не одобрили, но и не осудили.
В многонациональном Казахстане, который постепенно утрачивает этот «статус», вновь всплыла заглохшая было тема закрытия русских школ. На сей раз местную общественность взбудоражил не кто-нибудь, а экс-сотрудник администрации президента Казахстана, бывший член политсовета правящей партии «Нур Отан» Арман Шураев. Социальные сети «загудели», тема обсуждается и в СМИ. А потребовал он «закрыть все полторы тысячи русских школ в Казахстане». Ранее с таким же призывом выступил директор Института языкознания им. А. Байтурсынова Ерден Кажыбек.
Логика Шураева (цитата из Central Asia Monitor) такова: «Если брать в расчет 900 тысяч казахов, проживающих в России, и использовать точно такую же математическую пропорцию, то получается, что в вашей [Российской] Федерации должно функционировать как минимум 360 казахских национальных школ. Однако мы видим совершенно другую картину — … печальную и удручающую. Вы не даете права и не создаете никаких условий для сохранения национальной идентичности нашим братьям по крови». Правда, он не потребовал от российского правительства срочного открытия 360 казахских школ, но заявил о своем «полном праве» требовать от родного правительства «принять зеркальные меры и закрыть все полторы тысячи русских школ в Казахстане».
Действительно ли казахи обращались к российским властям с просьбой открыть в РФ национальные школы, неизвестно. Зато общеизвестно, что казахов на родине никто не неволит выбирать образование на русском языке — оно открывает им путь в российские вузы, которые все еще считаются «престижными», и перспективы для приличного трудоустройства в РФ.
Почему именно там? Потому что, сколько ни ругай Россию, а факт остается фактом — она является огромным и часто высокооплачиваемым, по сравнению с другими постсоветскими странами, рынком труда. А уезжают в РФ, кстати, уже не столько «шабашники», сколько квалифицированные специалисты, к тому же молодые. И речь идет не только о русскоязычных казахах, а по большей части о людях не титульной нации.
Если говорить об этнических русских, их доля за последние тридцать лет сократилась в Казахстане с 45% до 20%. Добавим к ним уезжающих татар, корейцев, немцев, людей других национальностей, и получим ясную картину строительства мононационального государства, которому очень способствует рост бытового национализма и призывы закрыть русские школы. В основном, именно эти обстоятельства и гонят из страны целые семьи.
Тут стоит заметить, что стартовое образование многие из них получили именно в Казахстане, то есть государство вложило в их «рост» конкретную сумму, которая, по логике, должна бы вернуться ему в виде «готового продукта», то есть приложения знаний в той или иной области. При этом население Казахстана увеличивается, однако не за счет возвращения «блудных» сыновей и дочерей на родину, или массовой жажды иностранных специалистов поработать в РК, а в силу увеличения рождаемости, что, конечно же, совсем неплохо.
Почему вопросу закрытия русских школ стали придавать столь преувеличенное значение? Понятно, что они популярны по вышеназванным причинам. Но главное, вероятно, в том, что национал-шовинисты или национал-патриоты — кому как больше нравится — озабочены снижением статуса казахского языка. То есть тем, что русскоязычные казахи и представители других этносов не рвутся изучать государственный язык страны в объеме, позволяющим им стать «настоящими казахами» если не по крови, то ментально, и полностью интегрироваться в языково-психологическую среду.
Возникает вопрос: отчего казахи охотно идут в русские школы, изучают английский, а теперь уже — и китайский, а родного языка не знают? Тут, конечно, можно приплести проблему «насильственной колонизации» страны Россией, хотя Казахстан давно уже является суверенным государством, и поднимать вопрос «колонизации» — несерьезно. Гораздо логичнее поднять следующие вопросы: почему русские школы выдают более высокий уровень знаний? Почему «великий и могучий» высоко котируется в самом Казахстане? Почему власти не позаботились о том, чтобы государственный язык не отмирал, как считают национал-шовинисты, и его изучение национальными меньшинствами и русскоязычными казахами на высоком уровне не обеспечивается? Тут стоит напомнить, что в РК русский язык имеет статус языка межнационального общения, и уже одно это не вяжется с идеей фикс закрытия русских школ.
Что оно даст? Все, получившие образование на государственном языке, станут казахскими национал-патриотами? Ведь часто звучит мнение, что в Казахстане должна быть только одна нация — казахи, вне зависимости от этнической принадлежности граждан республики. Реально же столь зашоренный подход к вопросу русских школ лишает человека права выбора в условиях пока еще многонационального государства, обедняет культурную, научную, технологическую и иную мысль, поскольку такое молодое национальное государство как Казахстан, не имеет на государственном языке доступа к огромному пласту интеллектуальной продукции. Отсюда и тяга к русскому и английскому, а в плане экономической перспективы и целесообразности — к китайскому.
В общем, похоже на то, что проблема существования — не существования русских школ высосана из пальца, поскольку они никак не угрожают казахской государственности. Реальная угроза состоит в нижайшем уровне образования в аулах на казахском же языке, и в посредственном — в городах. А, главное, в том, что вопрос изучения языков вообще из естественного «поля» перешел в межнациональную плоскость. И это еще мягко сказано.
Вполне возможно, что виной тому — болезнь роста молодого независимого государства, не имеющего опыта демократического строительства и возводящего «проблему национальной идентичности» во главу угла. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев вполне определенно высказался по поводу языкового вопроса. По его словам, «нормой» в стране должно стать трехъязычие. «Наши дети, — сказал он, — это дети планеты, они учатся в общемировом пространстве, в лучших вузах, поэтому должны владеть родным казахским языком, русским языком и международным — английским».
Он высказался против «топорной» реализации этого своего постулата, поскольку министерство образования поставило перед педагогами задачу сразу начать преподавать на трех языках, не имея при этом соответствующих кадров. О ликвидации русских школ президентом ничего не было сказано. Но вопрос муссируется, и весьма навязчиво, приобретая выраженный политический душок.
В частности, Central Asia Monitor пишет, что тема закрытия русских школ «вызовет серьезнейшее обострение отношений между РФ и РК. И если за республиками Прибалтики, за Украиной, где уже пошли на подобные меры, стоят Евросоюз и США, то заступиться за нас будет некому. Ну, разве что Китай попытается воспользоваться — разумеется, в своих интересах — сложившейся ситуацией. И что мы от этого выиграем? Ссориться с таким могучим в военном плане соседом, как Россия, — себе дороже выйдет. Да, вряд ли Кремль пойдет на повторение в Казахстане „украинского сценария“, но возможностей для „принуждения к послушанию“ у него более чем достаточно. Ну, а если вдруг случится что-то серьезное? Пойдут ли Шураев и его единомышленники, любящие по поводу и без повода подразнить „русского медведя“, защищать независимость и территориальную целостность республики? Или будут, сидя на удобных диванах, наблюдать по ТВ и Интернету за тем, как это делают простые казахские ребята из аулов и райцентров?».
Иные же, к примеру, «Новости Казахстана», видят в отъезде русскоязычных граждан республики только одну причину — «позитивный процесс казахстанизации страны». Прирост казахского населения на родине, утверждает издание, каждые десять лет составляет 26%, в то время как «В 70-х годах прошлого столетия казахов в Казахской ССР насчитывалось всего 28%. И казахский язык обитал на задворках больших городов и областных центров».
Но кто виноват в языковых «задворках», «засильи» Казахстана не казахами и в депрессивности национального языка? Ведь всем хорошо известно, что «партия» отправляла в Казахскую ССР самых жизнеустойчивых работяг из той же РСФСР на реализацию «проектов века», которые, строго говоря, и подняли страну, создали ту почву, на которой она сейчас развивается. И учились и разговаривали они, кстати, на русском, и тогда это никому не мешало: пусть вкалывают, язык этому не помеха. Теперь те, кто вкалывал, их дети и внуки, уезжают. В некотором роде кто-то из них обедняет себя, но еще больше обедняется Казахстан.
