Наверное, многие согласятся с тем, что завершающийся год был для Казахстана одним из самых непростых за весь период суверенной истории. Поэтому мы решили несколько сузить рамки подведения политических итогов 2012-го, акцентировав внимание на их “кадровой” составляющей и задав экспертам следующие вопросы:
1. Назовите самые значимые, на ваш взгляд, кадровые подвижки 2012 года и охарактеризуйте их в плане влияния на межэлитный баланс и последующее развитие внутриполитической ситуации:
2. Дайте свой прогноз относительно того, каких еще ключевых кадровых решений можно будет ожидать в следующем году. Если возможно, то назовите имена и должностные позиции.
3. Самая муссируемая у нас политическая тема связана с операцией “Преемник”. Можно ли предположить, что это произойдет в 2013 году? Какова может быть ее общая конфигурация? Если же этого ожидать не следует, то почему?
“Скорее всего, смена власти произойдет в революционной форме”
Дастан Кадыржанов, политолог:
1. Если речь идет о высших эшелонах власти, то, естественно, я назову назначения в президентской администрации и в правительстве. Но насколько эти кадровые передвижки являются ключевыми событиями года? Я думаю, это скорее рефлексия властей, президента на основные вехи, которые навсегда в истории Казахстана окажутся связанными с 2012-м годом. Это – расстрел рабочих в Жанаозене (хотя он произошел в конце прошлого года, но его последствия сказывались в нынешнем), кровавый инцидент на заставе Арканкерген, чудовищные убийства в Иле-Алатауском заповеднике, террористические акты в Актюбинске, Таразе, маловнятные “акты ликвидации” каких-то так и не ставших особо внятными террористов.
Добавьте сюда запрет целой политической партии (“Алга”), закрытие целого ряда независимых СМИ, жесткое обсуждение вопроса об утере суверенитета страны, неожиданное послание президента в конце года, вежливый, но откровенный “вынос на помойку” Стратегии-2030, долгое время служившей стержнем официальной идеологии… В сумме все это представляет собой ряд шагов власти в сторону сильного, даже можно сказать, фундаментального расшатывания своих основных устоев.
Мы видим, как политический строй лихорадочно балансирует на границе между разнонаправленным геополитическим давлением извне и давлением общества изнутри. Общества, разрываемого противоречиями между весьма относительной материальной стабильностью и откровенным нежеланием жить в атмосфере гражданского и социально-политического абсурда.
По поводу того, насколько такая реакция властей на упомянутые инциденты эффективна или адекватна, существуют разные мнения. Но то, что в стране происходят события, о которых на каждом углу кричали и предупреждали даже не столько оппозиционеры, а просто трезвомыслящие люди, – это очевидный факт. Сколько было докладов, конференций, “круглых столов” о том, угрозы и вызовы какого характера вот-вот начнут реализовываться в Казахстане! Тем не менее власть упорно продолжала игнорировать эти мнения и действовать в прежних алгоритмах. Самое интересное то, что эти алгоритмы и для самой власти элементарно нецелесообразны!
Что это – сознательный суицидальный синдром, глупость или внутренний заговор? Трудно найти рациональное объяснение. С этим катастрофическим чувством “необъяснимости всего”, с одной стороны, и пониманием, что “суть вещей” нашего общества уже давно и как никогда прозрачна, с другой, мы и войдем в 2013 год.
2. Если честно, мне вообще неинтересно отвечать на этот вопрос. Какие бы кадры и куда бы ни пришли – они не смогут изменить сущности взаимоотношений власти и общества. А как при этом будут разделены сферы влияния и деньги – это лишь вопрос непостоянства бытия и небольшого исторического отрезка времени.
3. Сегодня очевидно одно: с исторической точки зрения тема “преемника” президента Назарбаева настолько “перегрета”, что ожидать осуществления некоего мягко реализуемого планового сценария не приходится. Почему? Потому что каждый возможный вариант тщательно просчитывается в кругах элит, и по каждому сценарию быстро выстраиваются стены и рубежи, либо превращающие этот сценарий в невозможный, либо вообще доводящие его до абсурда.
Даже если предположить такую версию, что гипотетическая передача власти состоится в режиме “шоковой терапии” - “я ухожу, а после себя рекомендую того-то”, то период рефлексии будет коротким. Далее начнутся свирепые сражения не на шутку – ведь на кону будущее ближайших лет, в течение которых любую, даже с виду сверхпрочную, олигархию можно превратить в прах. Тем более что этот “тот-то” не будет “роялем в кустах”. Все возможные логические цели и кандидатуры уже давно находятся в режиме “мене, мене, текел, упарсин” (“взвешен, измерен, признан легковесным, и царство твое разделено”). То есть против очевидных фигур уже давно разработаны и припрятаны на день “Х” разные тактики, стратегии, мешки компроматов и прочие средства современной политики. А дальше все просто: “горе побежденным” и “победителей не судят”.
Так что, скорее всего, переход власти состоится в революционной форме. Это необязательно означает, что он произойдет путем открытых восстаний и социальных катаклизмов. Главный принцип революционности в том, что революция – это “кладбище элит”. Происходит тотальное изменение общественных отношений, а значит – резкое изменение политических правил, кардинальная смена социальных статусов и иерархий. Вот тут-то и реально выяснится, кто чего стоит не в условиях “пригретости возле трона”, а в режиме реальной и смертельной конкуренции.
Вот тогда будет реанимирован интерес к организованным и неорганизованным группам общества, к политтехнологиям, к тайным спецоперациям, к уличным войнам, саботажам, к партиям, штурмовикам, голосам “за”, голосам “против” и прочая. Кто окажется лучше подготовлен, того и вынесет наверх волна истории.
Следует добавить сюда геополитический фон. Сегодня Россия и президент Назарбаев говорят о Евразийском союзе как об экономической платформе, подразумевая под этим, само собой, политическое объединение. И если США при этом посылают настойчивый сигнал, что не допустят реставрации СССР в “любом виде” даже (sic!) ценой пересмотра перезагрузки с Россией в глобальном масштабе, то это недвусмысленная иллюстрация того, что вот она – Большая Игра, уже пришла не просто в Центральную Азию, а именно в Казахстан! Поэтому предполагать, что по крайней мере два геополитических центра силы будут безучастно наблюдать за нашей войной элит – наивно. И у тех, и у других в нашей стране достаточно “пятых” и прочих колонн. Кстати, как и у Китая тоже.
Может ли смена власти произойти в 2013 году? Запросто. Уровень вероятности таков же, как и то, что он состоится через 5 лет, или через 12 лет, или прямо завтра… В условиях, когда нет устойчивого понимания политического периода, ни постоянно меняющиеся сроки правления главы государства (от 5 лет до бесконечности, а потом обратно до 7 лет), ни сроки действия перманентно самораспускающихся парламентов, ни исполнение стратегических планов, ни даже периодичность посланий ими не являются – опираться с точки зрения логики времени вообще не на что. Представления о том, что сценарий передачи власти хранится где-то глубоко в голове у одного человека, как в своеобразном депозитарии, который чудесно приоткроется в нужный момент, – тоже политический миф. На чем он основан, когда вся политическая жизнь эфемерна, абсурдизирована, оторвана от реальности, балансирует на лезвии бритвы и крутится на информационных фантомах? Реальны в ней только смерть и деньги.
Думаете, в этой стране есть реально хотя бы какая-то политическая сила, которая сможет воплотить в жизнь такой сверхтонкий сценарий, как операция “Преемник”? Я глубоко сомневаюсь. Бьющих себя кулаком в грудь и утверждающих “Я! Я могу!”, при этом загребая под себя новые ресурсы и сферы влияния, – сотни, а в реальности-то – никого! Да откуда они возьмутся в условиях уничтожения любой конкуренции? Как можно объективно оценить их собственную конкурентность? Да никак! Есть только умение пускать пыль в глаза и мифологизировать окружающий мир до бесконечности абсурда.
Поэтому в сегодняшней политологии вопрос о преемственности власти вертится не на интеллектуальном, аналитическом уровне, а на уровне “а ты отгадай!”. Так что рекомендую вашему изданию так и задавать вопросы тем, кого вы интервьюируете: “А отгадайте, какие кадровые изменения…? А отгадайте, как их будут звать? А отгадайте, в каком году состоится…?” И так далее.
И с наступающим Новым годом вас! Надеюсь, хоть григорианский календарь не подведет нас в будущем и не сорвется на разные “досрочные завершения”.
“Внутриполитическое поле в значительной степени вытоптано и деформировано”
Гульмира Илеуова, руководитель ОФ “Центр социальных и политических исследований “Стратегия”:
1. Самым значимым я бы назвала назначение Карима Масимова на пост руководителя президентской администрации. Эту ключевую в системе государственных органов позицию Масимов занял, перейдя с другого важного поста – премьер-министра страны. Можно, конечно, предположить, что у президента не осталось других кандидатов на должность руководителя АП, но, согласитесь, это маловероятно. Скорее всего, были оценены посредническая деятельность Масимова в урегулировании коррупционных скандалов за рубежом, его умение договариваться, а также отсутствие клана собственных выдвиженцев и “единомышленников”. Сейчас, когда внутриполитическое поле после деятельности Аслана Мусина в значительной степени вытоптано и деформировано, и при этом руководящая и координирующая роль АП, ее значение в системе сдержек и противовесов, в том числе идеологического блока, сведены к самому нижнему уровню, возникла необходимость в скорой реанимационной помощи. Думаю, что мы станем свидетелями определенного “оживления” ситуации, причем в ближайшее время. Кстати, внеочередное послание президента я бы отнесла к началу данной линии.
2. Прогноз в этом вопросе – дело неблагодарное. Тем более что после произведенных в этом году назначений – в АП и в правительстве – все оставшиеся должности являются в основном техническими. За исключением силовиков, на перестановки которых, по логике, должны повлиять результаты проведенной переаттестации сотрудников соответствующих ведомств. Я бы обратила внимание на глав регионов, и в особенности акимов Алматы и ВКО. У обоих вроде бы с отношением к ним со стороны президента все нормально, но зима “подкачала”, слишком непредсказуемая: то снега много, то сильные морозы – и, как следствие, население недовольно. В принципе, по ним возможны кадровые решения, и тогда в целях освобождения для них других мест возможны новые перестановки.
3. Мы проводили исследования на данную тему. Так вот, по оценкам большинства экспертов, президент со своего поста никуда уходить не собирается, так что разговоры на тему преемника – это просто рассуждения. Но если все-таки попытаться поразмышлять на эту тему, то я бы обратила бы внимание на некоторые моменты.
Во-первых, политическое поле практически очищено (по разным причинам) от “тяжеловесов”, представителей старшей возрастной группы элиты. Это наблюдение относится и к центральным органам, и к корпусу акимов. В основном представлены люди молодой и средней возрастных групп, сделавшие чиновничью карьеру при президенте Назарбаеве, всем ему обязанные, при этом, как правило, не отличающиеся особо выдающимися, а уж тем более президентскими, амбициями. Конечно, бывают исключения, как без них?
Во-вторых, после отставки Мусина с поста руководителя АП мы, скорее всего, станем свидетелями отхода от жестких, бескомпромиссных форм ведения дел и движения к более прагматичным и осмысленным действиям. Так что если и будет проделываться какая-то подготовительная работа, то назовем ее условно политикой “замирения”. Ведь даже если только чуть-чуть согласиться с тем, что случившиеся в стране террористические акты произошли на почве внутриэлитных противоречий, как это утверждают некоторые казахстанские эксперты, то, безусловно, с этим нужно было что-то делать, и очень быстро.
В-третьих, влияние интеграционных проектов. По какой-то внутренней причине интеграция в российском направлении заметно ускорилась в последние два-три года, и, хотя на первый план выдвигаются экономические обоснования, все-таки немаловажную, если не самую главную, на мой взгляд, роль играют вопросы безопасности. И здесь так или иначе возникает проекция на вопросы безопасности и сохранения существующего политического режима. Так что определенная конфигурация сил сейчас формируется, и она, я думаю, будет выстроена довольно ровно, без резких “загогулин”. Можно предположить, что именно это является базовой точкой для воплощения запланированного политического сценария.
“Угроза межэлитному балансу должна быть минимизирована”
Талгат Исмагамбетов, политолог:
1. Первое – это возвращение Дариги Назарбаевой на политическую арену в качестве довольно активного депутата мажилиса.
Второе – это завершение политического долгожительства Карима Масимова в качестве премьер-министра и упрочение его позиций как руководителя администрации президента.
Третье – перемещение Аслана Мусина с поста руководителя АП на должность председателя Счетного комитета по исполнению республиканского бюджета. Примечательно, что это понижение связано не с оценкой его работы, а с неблаговидными финансовыми делами его протеже Бергея Рыскалиева, снятого с поста акима Атырауской области. Наиболее значимые кадровые назначения уходящего года направлены на поддержание баланса между элитными группировками, поэтому не было резких шагов, и тот же А.Мусин оставлен в правящей элите. Если учесть напряженность во внутриэлитных отношениях, то эта тактика оправдала себя.
Четвертое – назначение премьер-министром Серика Ахметова, который не числился в известных кланах властной иерархии. Показательна не только личность С. Ахметова, начавшего свой путь вверх по административной лестнице еще с советских времен (что только свидетельствует о его значительном административном и жизненном опыте). Самое важное – было ли это назначение личности, не принадлежащей к клановым группировкам, единичным случаем, или же назначение высших чиновников по признаку профессионализма будет с 2013-го распространенным в намечаемом процессе реформирования кадров государственной службы.
Известно, что разросшаяся клановость и, как следствие, борьба кланов за продвижение своих людей в целях контроля за ресурсами приводит к конфликтам внутри правящей элиты. Эта угроза межэлитному балансу должна быть минимизирована – таков скрытый замысел намеченного реформирования государственной службы.
2. Круг доверенных лиц определился. Больших кадровых изменений не ожидаю. Нуртай Абыкаев, Карим Масимов, Нурлан Нигматулин и прочие ключевые фигуры сохранят свое положение и влияние. Интрига заключается не в назначении отдельных персон, а в предполагаемом реформировании государственной службы. Сокращение количества должностей, относимых к политическим государственным служащим, скорее всего, не приведет к существенным перестановкам в государственном аппарате. Но эта мера позволит изменить влияние тех или иных персон и групп.
3. На мой взгляд, не стоит ожидать больших подвижек и тем более решения в вопросе выбора преемника. С одной стороны, действующий глава государства избран до 2017 года. Ускорить процесс подбора преемника могут только особые обстоятельства, кстати, прописанные в Конституции. Но таковых обстоятельств пока не предвидится. С другой стороны, постоянное муссирование темы преемника понятно и вызвано не любопытством, а прагматическими соображениями: это и проверка амбиций отдельных персон, выявление степени их поддержки или неприятия в правящей элите и в общественном мнении, и, конечно, возможность для конкурентов заранее нейтрализовать вероятного претендента.
Вначале элита будет консолидирована “сверху”. После этого могут назвать имя преемника.
