Когда-то Казахстан благодаря Кашагану планировал войти в число крупнейших в мире производителей нефти. После долгих трений с распределением долей партнерам наконец-то удалось "выпустить джинна из бутылки" и перейти к завершающей фазе реализации проекта. Но после долгожданного запуска добычи на месторождении в сентябре 2013 года и произошедшего позже растрескивания трубопроводов Кашаган вновь встал на несколько лет. Теперь премьер-министр выражает надежду на то, что добыча нефти будет возобновлена в конце 2016-го: начале 2017-го. Правда, как отмечают наблюдатели, особого оптимизма в словах Карима Масимова уже нет, хотя обозначенные им сроки практически не вызывают вопросов.
Аналитик в сфере нефти и газа Камилла Манакова считает надежды премьера вполне оправданными.
- Изначально, при закрытии месторождения, были озвучены такие прогнозы касательно сроков возобновления: 2016-2017 год. Сейчас они выглядят вполне реалистичными, - говорит она, но делает ремарку. - При этом помешать возобновлению добычи в конце 2016-го может специфика условий Кашагана, и в таком случае процесс затянется до весны-осени 2017-го.
Впрочем, вряд ли этот факт способен сам по себе внушить оптимизм. Все чаще звучат мнения, что даже если Кашаган и заработает наконец, он не только не принесет Казахстану и участником консорциума гигантских прибылей, но может и не оправдать вложенных в него инвестиций, особенно сейчас, когда цены на нефть находятся далеко от своего максимума.
"Пора уже перестать мечтать о Кашагане и говорить о нем исключительно с приставкой "супер", - говорит аналитик, пожелавший остаться инкогнито. - Всему свое время, и мы это время давно и безнадежно упустили. Сегодня же Кашаган признан самым дорогим в мире энергетическим проектом, что на фоне имеющихся проблем, вызванных удорожанием его разработки, убытками от простоя на фоне низких цен на энергоресурсы делает этот проект просто нерентабельным".
Поэтому, считает наш собеседник, не суть важно, будет ли возобновлена добыча нефти на месторождении в следующем году или в 2017-м. "Кашаган превратился в дорогостоящую игрушку, и это факт. Даже премьер-министр называет этот проект "очень печальной историей", сожалея об упущенных возможностях и так и не полученных доходах, которые бы сейчас помогли стране, оказавшейся в непростой экономической ситуации".
Да и будут ли эти доходы реальностью в отдаленном будущем - большой и жирный вопрос.
- Изначально потерянная выручка консорциума NCOC, разрабатывающего Кашаган, за два года простоя (2014-2015) оценивалась в 5-28 миллиардов долларов (при условии достижения запланированного в рамках первой фазы показателя ежесуточной добычи 370 тысяч баррелей нефти), - говорит Камилла Манакова. - В том числе доля KMG Kashagan B.V. насчитывала от 850 миллионов до 5 миллиардов долларов. Средняя цена барреля нефти в прошлом году составляла 100 долларов, с начала нынешнего - 58 долларов. Если предположить, что в течение текущего года сохранится эта средняя цена, то теперь мы можем оценить потери выручки консорциума в 2014-2015 годах примерно в 21,3 миллиарда долларов, из них доля KMG Kashagan B.V. - 3,6 миллиарда долларов.
Напрашивается вопрос: как все это скажется на формировании доходной части бюджета и вообще на тех радужных перспективах, которыми нас давно уже перекормили?
Камилла Манакова считает, что ситуация с Кашаганом на формировании доходной части бюджета вряд ли скажется: "Доходы от нефтяного сектора направляются в Нацфонд, затем через трансферты поступают в бюджет. Маловероятно, что на гарантированные трансферты в бюджет окажет влияние потеря доходов, связанная с остановкой Кашагана".
Политик и экономист Петр Своик говорит о том, что "взаимоотношения государства Казахстан с Кашаганским консорциумом находятся вне публичного доступа, поэтому конкретные оценки относительно того, сколько получат бюджет и Национальный фонд после ввода месторождения в эксплуатацию, затруднительны". Правда, определенные выводы все же сделать можно:
- Но, поскольку заранее известно, что поначалу инвесторы будут возвращать свои затраты, речь, по всей видимости, может идти лишь о некотором облегчении положения национальной компании "КазМунайГаз", которая ныне стала "крупной, очень большой проблемой" для нацхолдинга "Самрук-Казына", наделав долгов на 18 миллиардов долларов, - говорит Петр Владимирович. - Доля "КазМунайГаза" в консорциуме - примерно 17 процентов. Вот где-то в такой пропорции она и будет возвращать затраты. Вряд ли это будет много, потому что даже при пуске, как намечается, в конце 2016 - начале 2017 года первые несколько лет добыча будет невелика, эксплуатационные затраты и "доинвестирование" - существенными, а мировые цены - низкими. Скорее всего, речь можно вести лишь о выходе на окупаемость и пребывании в таком режиме неопределенно долгое время.
Эксперт, пожелавший остаться анонимом, практически подтверждает выводы Петра Своика: "Если еще пять лет назад участники консорциума могли заработать на кашаганской нефти приличные деньги, а казахстанский бюджет - стать поистине бездонной золотой бочкой, то сегодня такие перспективы, похоже, не рассматриваются даже в правительстве. Не зря же премьер-министр, озвучивая свои ожидания относительно сроков возобновления добычи кашаганской нефти, заявил и о другом. Цитирую: "По нашему мнению, в ближайшие 3-5 лет мы будем жить в эпоху низких цен на ресурсы и сырьевые товары - на основные наши экспортные товары. Поэтому формирование бюджета на предстоящие три года, к которому мы сейчас приступили, тоже будет ориентироваться на достаточно низкие цены на сырье, что, конечно, потребует пересмотра некоторых программ и бюджетных расходов". То есть еще как минимум в течение трех-пяти лет казахстанское руководство не ожидает получения каких-либо существенных прибылей от Кашагана".
Сегодня, затрагивая тему освоения этого месторождения, эксперты вспоминают пресловутый чемодан без ручки, который и выкинуть жалко, и нести тяжело. Но, похоже, еще тяжелее и жальче признаваться в том, что долгие годы наша экономическая стратегия держалась на "мыльном пузыре, который, может быть, рано или поздно наполнится здравым смыслом, а может быть, просто лопнет.
