Президент Казахстана Нурсултан Абишевич Назарбаев недавно пообещал приложить все усилия для восстановления отношений между Россией и Украиной.
На самом деле президент Казахстана проводит активную внешнюю политику. Он вынужден это делать потому, что его государство — огромная по территории страна с достаточно большой численностью населения.
Такое соотношение двух основных параметров делает Казахстан уязвимым с точки зрения безопасности, поскольку никакие вооруженные силы, тем более пограничные войска, не могут эффективно контролировать столь огромную территорию и ликвидировать возникающие риски.
Естественно, лидер Казахстана заинтересован в том, чтобы у него были, как правило, неконфликтные отношения со всеми близлежащими государствами, в том числе с государствами, входившими в состав бывшего Советского Союза.
Поэтому недавнее предложение Нурсултана Абишевича содействовать улучшению отношений с Украиной имеет позитивный заряд. Конечно, это ненормально, когда нынешние политики в Киеве, открыто заявляющие о том, что якобы совершена агрессия России против суверенной Украины, довели отношения между двумя родственными государствами до взаимной конфронтации.
Понятно, что для Казахстана принципиально важно, чтобы конфликт на юго-востоке Украины решился мирным путем.
Понятно, что Нурсултан Абишевич Назарбаев заинтересован, чтобы дестабилизация в Евразии не распространялась бы на Казахстан, а этого можно добиться только улучшением отношений между крупнейшими в демографическом отношении постсоветскими странами — Украиной и Россией.
Но возникает вопрос.
Может или не может реализоваться обещание Назарбаева? Я думаю, что в ближайшем будущем, скорее всего, никаких позитивных результатов мы не увидим.
За всю постсоветскую историю лидер Казахстана не раз пытался выступать миротворцем. В начале 1990-х годов он был одним из участников переговорного процесса по урегулированию нагорнокарабахского конфликта. Правда, его роль не была решающей в заключении соглашения о перемирии, которое было достигнуто в мае 1994 года.
Позднее Казахстан был инициатором урегулирования и конфликта на Южном Кавказе — в Южной Осетии и Абхазии после событий 1998 года — и приднестровского конфликта.
Более того, Казахстан оказался первой страной из бывших союзных республик, председательствовавшей в Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). В годы его председательства делались очень громкие заявления о том, что теперь дипломатии Казахстана удастся разрешить застарелые конфликты на постсоветском пространстве.
Год этот прошел, в столице Казахстана были проведены помпезные мероприятия, но никаких практических результатов, которые позволяли бы говорить об успехе казахстанской дипломатии, достигнуто не было.
У Казахстана нет пока что еще того веса в международных отношениях, равно как и веса даже на евразийском пространстве, чтобы мы могли однозначно ожидать каких-либо успехов от его посредничества.
Сейчас в урегулировании кризиса на Украине задействованы ведущие государства и Европы, да и планеты: Германия, Франция, Соединенные Штаты Америки. Они по своему ресурсному потенциалу, по своему опыту ведения подобного рода переговоров, разрешения подобного рода конфликтов на несколько порядков выше, чем Республика Казахстан.
Существует несколько форматов переговоров по урегулированию украинского кризиса: нормандский, минский.
Переговоры ведутся, но света в конце тоннеля пока не видно. По крайней мере, даже уже согласованные переговорные позиции, положенные на бумагу и скрепленные подписями сторон (как в случае Минских соглашений), постоянно срываются, сроки не выполняются, по принципиальным вопросам возникают все новые и новые расхождения во взглядах.
Если у Нурсултана Абишевича есть решимость не ограничиваться просто высказываниями, а двигаться на дипломатическом поприще к улучшению отношений между Москвой и Киевом, то я думаю, что эти действия следует оценивать только с позитивных сторон.
Правда, если бы Нурсултан Абишевич хотел реального продвижения к улучшению российско-украинских отношений, наверное, его предложения содержали не некие абстрактные пожелания, как сейчас, а какой-то конкретный поэтапный план, некую «дорожную карту». Пока этого плана нет, относиться к такого рода предложениям стоит с известной степенью скепсиса.
