21 июля в Туркменистане отметили национальный праздник – День работников здравоохранения и медицинской промышленности. Это очень важная дата в туркменском календаре: ведь всем известно, что главный «работник здравоохранения» страны – президент Гурбангулы Бердымухамедов, имеющий медицинское образование и в прошлом возглавлявший Минздрав. Казалось бы, с таким лидером сфера медицины в стране должна быть развита лучше прочих. Однако на деле все иначе.
Возбуждение в государственных СМИ начало нарастать примерно за неделю до праздника. Все чаще публиковались отчеты об успехах здравоохранения. Было торжественно отрапортовано об открытии двух новых медицинских учреждений: медицинского городка в Туркменабаде и детского госпиталя в Мары. Авторы статей, мягко говоря, не скупились на дифирамбы. В частности, было отмечено, что «Туркменистан стал для многих государств мира образцом в такой важной сфере здравоохранения, как обеспечение санитарно-эпидемиологического благополучия населения».
Какие именно «многие государства» решились взять пример с Туркменистана – не уточняется. Независимые источники сообщают, что граждане Туркменистана, наоборот, давно освоили практику «медицинского туризма» даже не в самые развитые страны мира (на это у них нет денег), а в Иран, Индию, Турцию, Узбекистан. До весны 2017 года посетить турецких врачей можно было, не выезжая из Ашхабада: в столице с 1999 года работала единственная иностранная частная клиника Central Hospital (также известная как Центральный госпиталь или Турецкий госпиталь). За восемь лет эта клиника стала чуть ли не главным медучреждением для богатых граждан Туркменистана и последней надеждой для представителей среднего класса. Но затем госпиталь закрыли.
Наш источник в Ашхабаде, пожелавший остаться анонимным, заявил, что в столице все же можно получить достойное медицинское обслуживание. Вместо Турецкого госпиталя «элитным» теперь считается новый медицинский квартал, где расположены здание Минздрава и более десяти клиник, специализирующихся на различных заболеваниях: есть кардиологическая клиника, эндокринологическая, клиника заболеваний головы и шеи, офтальмологический центр, перинатальный центр, клиника неврологии и др. Недавно наш собеседник лечился в одной из этой клиник. По его словам, там работают врачи, учившиеся и в Туркменистане, и в России, проходившие стажировку в других странах. Возможна и встреча с иностранным специалистом. «Меня осматривал немецкий профессор, который периодически приезжает в Ашхабад на операции, причем ездит он со своей командой: врачами и интернами, они обмениваются опытом с местными. Немецких врачей тут вообще много, они приезжают и на консультации, и на операции», – рассказал источник.
Однако лечение в этих клиниках стоит дорого – например, МРТ и КТ одного органа в военном госпитале обходится в 120 манат ($34 по официальному курсу и $7,5 – по «черному»), а в клинике для гражданских – 300 манат ($85 и $18 соответственно). Страховка позволяет снизить цену на 30-50%. Нашему собеседнику весь курс лечения обошелся примерно в 11.200 манат ($700 по «черному» курсу), тогда как средняя зарплата в Туркмении эквивалентна $100-120 по тому же курсу. Зато, по словам ашхабадца, в столичных клиниках практически нет коррупции. А вот в провинции дело обстоит совершенно иначе. Там медики отличаются низкой квалификацией и легко могут поставить диагноз вроде «вода в сердце», а уровень коррупции при этом зашкаливает.
Все это свидетельствует о том, что медицина в Туркменистане требует серьезных реформ. Но ничто не может испортить национальный праздник. 22 июля правительственная газета «Нейтральный Туркменистан» опубликовала на первой полосе поздравления Бердымухамедова в адрес всех медицинских работников, а рядом – поздравления многочисленной армии чиновников в адрес самого Бердымухамедова. Продолжению поздравлений были посвящены первые полосы и следующих трех выпусков газеты – от 23, 24 и 25 июля. Перечисление писем и телеграмм объединяли под заголовками «Сердечные поздравления Президенту Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедову».
Найти строгую статистическую и аналитическую отчетность о реальном состоянии туркменского здравоохранения не представляется возможным. Официальные отчеты переполнены «водой», причем сильно переслащенной. Статистика заболеваемости засекречена. Негатив в официальной прессе допускается в гомеопатических дозах – так, в декабре 2017 года сообщалось, что Бердымухамедов объявил строгий выговор с последним предупреждением министру здравоохранения Нурмухамету Аманнепесову и вице-премьеру С.Тойлыеву за недостаточно активную борьбу с сезонными заболеваниями. Таким образом, у читателя официальных СМИ должно сложиться впечатление, будто бы насморк и кашель – это самая серьезная проблема со здоровьем, которая может беспокоить гражданина. И даже эту борьбу контролирует лично глава государства.
Репортажи независимых СМИ, деятельность которых в Туркменистане поставлена вне закона, довольно однообразны. Обычно это свидетельства возмущенных пациентов. Например, один гражданин рассказал, как его мать из-за огромных очередей в Международном центре онкологии в Ашхабаде не смогла сдать необходимые анализы. Пациентка поняла, что когда сдача анализов завершится, болезнь уже перейдет на следующую стадию. Родственники помогли ей уехать в Иран, где она за два дня сдала все анализы; однако иранские врачи отвергли схему лечения, предложенную ашхабадскими медиками. Ей предлагали сначала удалить опухоль, а потом проводить химиотерапию, но иранские врачи считали, что последовательность действий должна быть обратной. Родственники купили необходимые препараты и увезли пациентку домой проводить химеотерапию. Туркменские врачи отказались ставить пациентке капельницы на дому, ей приходилось каждый раз приходить в онкоцентр – причем за установку капельницы требовали денег. Одна из медсестер по секрету сказала пациентке, что принесенный ею препарат для химиотерапии при этом списывался как больничный. А соответствующие дозы больничного препарата затем продавали другим нуждающимся. К счастью, эта история окончилась хорошо: женщину прооперировали, и у нее наступила устойчивая ремиссия.
Родственники другой онкобольной, которой не повезло жить в провинции, рассказали, что ей долго не могли диагностировать рак легкого. Когда же диагноз был поставлен, у женщины уже отнималась нога. За все время диагностики ей не предложили госпитализацию. Затем ей была предложена химиотерапия, но она отказалась. Позднее, когда состояние больной ухудшилось, родственники привезли ее в специализированную клинику в поселке Берзенги Ахалского велаята (области). Однако врачи даже не стали осматривать пациентку, а просто выписали ей обезболивающие препараты и отправили домой. Родственники утверждают, что медики вели себя подчеркнуто высокомерно, давая понять, что не желают иметь дело с неплатежеспособным семейством. Спустя некоторое время, когда пациентке стало еще хуже, родственники вновь попросили о госпитализации. Но врачи ответили, что все равно не смогут ничем помочь, к тому же женщине придется лежать в антисанитарных условиях. По некоторым данным, отказ в госпитализации тяжелых пациентов – распространенная мера борьбы с ухудшением статистики смертности в туркменских больницах.
Еще одна женщина рассказала, как тяжело ей пришлось в роддоме, когда у нее не нашлось $800 долларов – средней ставки за «нормальные» роды в Ашхабаде. Женщине сделали кесарево сечение, один день она провела в реанимации, затем ее перевели в общую палату. Тут-то врачи и узнали, что платить она не в состоянии. Сразу после этого отношение к ней резко изменилось. Женщине не предоставляли питания, дежурный врач при обходе не обращал на нее внимания, а когда она чувствовала себя плохо и просила медсестер о помощи – они делали вид, что не слышат. Родственники роженицы обратились в Управление здравоохранения Ашхабада, а также связались по телефону с проживающими за рубежом туркменскими правозащитниками. После этого врачи стали вести себя несколько лучше, но зато в палату к роженице пришли двое в штатском и настоятельно порекомендовали не общаться с «предателями родины».
Как Туркменистан дошел до такой жизни? Изначально система здравоохранения страны была выстроена в годы СССР. На том этапе исторического развития государственно-силовые методы управления здравоохранением были довольно эффективны. Перед отраслью стояли самые базовые задачи: создать сеть медицинских учреждений, организовать обучение медиков, приучить население в случае болезни обращаться к врачам, а не к знахарям. Речь шла о внедрении стандартных схем лечения хотя бы самых простых заболеваний, о соблюдении санитарных норм, о банальных медосмотрах. Как во всем СССР, так и в Туркменистане государственные реформы позволили достичь существенных успехов в масштабах всего общества – снизилась смертность, были побеждены многие инфекционные болезни, увеличилась продолжительность жизни многих категорий хронически больных. Хотя, как рассказал «Фергане» главный редактор издания «Хроника Туркменистана» Фарид Тухбатуллин, и в советские времена в здравоохранении Туркменской ССР существовали проблемы. Например, север республики имел самые высокие показатели детской и материнской смертности в СССР. Сейчас, кстати, ситуация только ухудшилась – насколько известно Тухбатуллину, в старом роддоме Дашогуза матери и дети гибнут почти ежедневно. В новом роддоме ситуация лучше, но ненамного.
Одновременно те же самые перемены, хотя и в иных политических условиях, происходили во всем цивилизованном мире. Здравоохранение становилось массовым, доступным, научно обоснованным. Но мир не стоит на месте, и со временем вектор развития медицины повернулся в иную сторону. Сейчас медики мыслят уже не статистическими, а индивидуальными категориями. Важно уже не снизить общую смертность и заболеваемость, а найти подход к каждому, даже самому тяжелому больному. Современная медицина ищет методы борьбы даже со сложными формами редких заболеваний, занимается индивидуальным подбором схем лечения, обращает внимание на качество жизни пациента – чтобы ему не приходилось пить слишком много лекарств с сильными побочными эффектами, чтобы он смог не только выжить, но и заниматься спортом, чтобы болезнь не заставила его серьезно менять привычный образ жизни. Для работы в такой медицине недостаточно набрать штат врачей и медсестер с базовыми знаниями о физиологии и простых схемах лечения нескольких заболеваний. Сейчас каждый врач должен быть готов все время учиться, получать новую информацию, читать профессиональную прессу – преимущественно на английском языке, который заменил латынь в сфере международного профессионального общения. И, конечно, он должен думать о судьбе каждого пациента, а не о нормативах и взятках.
Проблема несоответствия государственно-командной медицины новым реалиям стала актуальна для всех постсоветских стран в конце XX века. В большинстве случаев ситуация была худо-бедно преодолена за счет развития частного сектора и реформ государственной медицины. Но в Туркменистане, вернувшемся в идеологическом плане примерно в 1930-е годы, все обернулось немного иначе. Во времена первого президента Сапармурата Ниязова советская система некоторое время работала по инерции, но затем на фоне 1990-х годов инерция стала затухать. Любопытно, что именно тогда, в 1997 году, министром здравоохранения был назначен стоматолог Гурбангулы Бердымухамедов. В 2001 году он также занял пост заместителя председателя правительства, но должность министра не оставил.
В 2004-2005 годах Ниязов провел, если можно так выразиться, реформу здравоохранения. Он уволил около 15 тысяч медицинских работников и закрыл все региональные больницы. Президент пояснил, что местные больницы – ненужная роскошь, и каждый, кто нуждается в лечении, может приехать в Ашхабад.
В полной мере развиться последствия ликвидации больниц не успели – в 2006 году Ниязов умер, а в 2007 году пост президента занял Бердымухамедов. Он ликвидировал многие перегибы культа личности Ниязова, в том числе признал за провинциалами право на лечение по месту жительства. Более того – бывший министр здравоохранения начал активно вкладывать средства в развитие медицинской сферы. Однако инвестиции были весьма однообразны: в основном они уходили в строительство. В стране начали активно возводить и реконструировать многочисленные больницы, медицинские центры, специализированные медучреждения. Открытие каждого нового здания сопровождалось бравурными отчетами и роскошными фотографиями в государственных СМИ.
Была предпринята и попытка финансовых реформ – в Туркменистане ввели обязательное медицинское страхование. По состоянию на конец 2017 года для госслужащих сумма ежемесячного страхового взноса равнялась 3% зарплаты, а для безработных и самозанятых – 21,5 маната ($6,15 по официальному курсу). Но, как уже говорилось выше, это привело фактически к переводу медицины на платную основу. Множество услуг, «не покрываемых страховкой», оплачиваются как официально, так и в виде взяток. Мало какие услуги полностью оплачиваются за счет страховки (наш источник в Ашхабаде утверждает, что онкологические заболевания официально лечатся бесплатно, однако это не исключает частных выплат врачам), поэтому доплачивать приходится за все, от питания и коек до анализов и операций. Чаще всего пациенты самостоятельно покупают лекарства – при этом их стоимость растет, как и цены на все остальные товары. Как результат – некоторые больные пытаются обходиться без лекарств, другие разыскивают неиспользованные остатки таблеток по знакомым и через доски объявлений.
И наш анонимный источник в Ашхабаде, и Фарид Тухбатуллин отметили, что на этом фоне в последнее время выгодно отличается работа «Скорой помощи». Недавно гражданам, поступившим в остром состоянии, разрешили до трех суток находиться в отделениях скорой помощи бесплатно. При этом Тухбатуллину известен ряд случаев, когда хирурги скорой помощи спасали людей, делая довольно серьезные операции. «Но в большинстве случаев, к сожалению, все делается только за деньги, причем без никаких гарантий, что больному помогут», – добавил журналист.
В ближайшее время ситуация может усугубиться – осенью 2017 года Бердымухамедов поручил в течение 2018 года перевести больницы на хозрасчет. Однако в государственных СМИ все эти реформы если и отражаются, то вскользь. Главная тема по-прежнему – торжественный ввод в эксплуатацию новых и новых зданий, в описании которых журналисты не скупятся на эпитеты «крупнейший», «современный», «многопрофильный», «великолепно оснащенный».
Но кем заполнить эти здания? Кадры, как известно, решают все, а немецкие специалисты и лучшие местные медики штучной выделки могут удовлетворить кадровый голод только отдельно взятого «медицинского квартала» Ашхабада. Знания советских врачей с каждым годом устаревают, да и сами врачи выходят на пенсию и умирают. Новое поколение медиков училось в школе на волне ниязовских реформ образования, когда многие предметы были упразднены, а обязательной для изучения стала «библия» за авторством президента – «Рухнама». С какой базой эти люди пришли в медицинские институты – нетрудно догадаться. Более того – чтобы поступить в вуз, туркменские выпускники с 2003 года должны были не менее двух лет проработать по выбранной специальности. Очевидная сложность такой схемы не способствовала популяризации высшего образования.
О масштабных программах внедрения новых схем лечения под контролем международных организаций, как это практикуется в других странах, в условиях Туркменистана мечтать не приходится. Ведь для этого надо впустить во все регионы страны иностранных специалистов, предоставить им секретные данные о состоянии медицины, а главное – признать, что не весь мир готов учиться у Туркменистана, а ровно наоборот.
Сейчас, по отчетам официальных СМИ, Государственный медицинский университет Туркменистана представляет собой «крупный научно-образовательный центр, оснащенный самыми современными технологиями и лучшим медицинским оборудованием для продуктивного профессионального обучения и эффективной научно-исследовательской деятельности». То есть речь, опять же, идет в основном о здании и оборудовании, а не о людях. Что касается содержательной части учебного процесса, то СМИ с гордостью сообщают о таких впечатляющих и передовых методах обучения, как посещение библиотек, лабораторные занятия и «использование электронных технологий». Ну и конечно же, в отчетах подчеркивается, что «особое значение в профессиональном становлении будущих медицинских работников имеют книги Президента Гурбангулы Бердымухамедова – «Научные основы развития здравоохранения в Туркменистане», «Лекарственные растения Туркменистана», «Туркменистан – край исцелений», «Туркменистан – страна здоровья и высокого духа».
Что касается поствузовского обучения и профессионального развития, то оно в Туркменистане нередко понимается довольно топорно. «На прошлой неделе проходила медицинская выставка, так на нее и на все мероприятия три дня подряд сгоняли всех практикующих врачей, и больные оставались под присмотром дежурных», – рассказал наш источник в Ашхабаде.
Впрочем, главный редактор «Хроники Туркменистана» Фарид Тухбатуллин сообщил нам, что в последнее время ситуация стала улучшаться. Студентов медвузов стали реже обязывать участвовать в массовых мероприятиях, оставляя время для учебы. Кроме того, 7% мест в вузах зарезервированы для победителей школьных олимпиад. Даже с учетом всех протекций на олимпиадах вряд ли могут побеждать совсем плохие ученики. «Я надеюсь, что хоть небольшая и, к сожалению, незначительная часть нынешних студентов все-таки смогут стать нормальными врачами», – заключил Тухбатуллин.
На практике оказалось, что возвести помпезные здания и ожидать роста качества медобслуживания – так же наивно, как выстроить в курортной зоне «Аваза» копии турецких отелей и ожидать, что вслед за этим в закрытой от внешнего мира, строго контролируемой спецслужбами стране волшебным образом разовьется туристический бизнес. Или застроить Ашхабад роскошными белокаменными зданиями, при этом забыв о таких мелочах, как зеленые насаждения и ливневая канализация. На самом деле если Бердымухамедов и заслуживает поздравления с каким-нибудь профессиональным праздником – то это, вне всяких сомнений, с Днем строителя. Но кстати, как ни странно, такого праздника в туркменском календаре нет – по крайней мере, в открытых источниках он не упоминается.
