Пуля, прострелившая ухо Трампа и угодившая прямо в отказавшегося от продолжения борьбы Байдена, и вообще интрига теперь уже наверняка раскалывающих США выборов, как и все из этого вытекающее, начиная с пересмотра судьбы НАТО и Евросоюза и ускорения украинской развязки, стремительно меняют все вокруг нас. Но – не внутри Казахстана. У нас последним заметным событием был саммит ШОС в Астане – мероприятие тоже не внутреннего, а внешнего свойства. Его уверенно можно считать крупным успехом республики и лично президента Токаева, все последнее время активно занимающегося именно внешнеполитической деятельностью. Что ж, на фоне отсутствия движения внутри страны погордимся хотя бы этим.
Саммит получился не рядовым и даже не этапным, а, можно сказать, - эпохальным. Недвусмысленным и очень неслучайно совпавшим с началом Астанинского саммита знаком завершения прежней эпохи стало единогласное голосование в Совете Федерации и Государственной Думе России о приостановке членства в Парламентской ассамблее ОБСЕ. В той самой Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, которая была символом «разрядки напряженности» и механизмом «мирного сосуществования» капиталистического и социалистического миров.
Знаком же новой эпохи и стал как раз Астанинский саммит, суть которого можно было бы обозначить так: «ОБСЕ умерла и … да здравствует ОБСЕ!». Только расшифровываемая теперь как Организация по безопасности и сотрудничеству в … Евразии. Вот в такую новую ОБСЕ и оформляется теперь Шанхайская организация сотрудничества.
Единственное, чего пока еще не хватает ШОС для взятия на себя функции обще-континентального урегулирования на пространстве «от Лиссабона до Владивостока» и еще шире - от Северного Ледовитого до Индийского и от Тихого до Атлантического океанов, это партнера со стороны Запада. Однако неслучайное прибытие в Астану Генерального секретаря ООН (урожденного как раз в Лиссабоне и побывавшего председателем Совета Европы) и президента Турции (члена НАТО) свидетельствует: «та» сторона сама понимает необходимость и неизбежность обеспечения Евразийской безопасности и сотрудничества силами самих евразийцев, без заокеанского вмешательства.
Одним словом, в мире происходят события невероятные и все более ускоряющиеся: при начале президентского транзита в 2019 году невозможно было даже вообразить себе ковид, потом кантар и СВО, потом события прошлого и нынешнего года. Уверенно можно сказать: еще до начала 2025 года и по ходу его в мире еще много чего радикально изменится, и уж тем более трудно сейчас разглядеть, во что превратятся наша страна и весь окружающий нас мир хотя бы к 2029 году - времени окончания президентского срока.
Тем более важно и хорошо, что и Казахстан, и президент нашей страны не находятся в стороне и не отстают от внешнеполитической повестки дня.
Впрочем, такое пафосное начало, наша вполне положительная оценка деятельности главы государства на внешних направлениях потребовались для гораздо менее комплиментарного разговора насчет того, как продвигается обещанный в президентской предвыборной программе 2022 года переход из «Старого» Казахстана в Новый и Справедливый.
Объективно говоря, вопрос даже не в том, как он продвигается, а почему не продвигается вовсе? Начиная с того, что сама та предвыборная программа, в которой говорилось, что она будет действовать все семь лет президентского срока, ни в какой исполнительный документ президентского или хотя бы правительственного уровня не превращена.
Произошло это по совершенно очевидной причине: неисполнение как правительством, так и самой администрацией президента (АП) программных поручений главы государства. Так, еще весной прошлого года Токаев объявил утратившим актуальность «Национальный план развития до 2025 года» и поручил разработать новый. И в том же поручении – актуализировать Стратегию «Казахстан-2050». Чуть позже – разработать Инфраструктурный план, тоже стратегически важный, на фоне изношенности энергетической, жилищно-коммунальной и прочей инфраструктуры, программный документ.
Попытки исполнения – да, были, но уже на стадии выноса на экспертное, тем более публичное обсуждение проекты выказывали такую несостоятельность, что попросту исчезали из повестки. Зато по ходу демонстрации беспомощности в разработке новых программ правительство поставило на утрату пакет национальных проектов на 2022-2025 годы.
Ситуация усугубляется тем, что и объявленный неактуальным Национальный план до 2025 года и поставленные на утрату национальные проекты были переработаны из утвержденных еще бывшим Елбасы стратегических программ по требованию-поручению уже второго президента и утверждены им. Можно, конечно, запустить и третий круг программных поручений и переработок, но вряд ли с лучшим результатом.
В результате – ничего нет, и программную брешь пришлось закрывать Указом президента «О либерализации экономики». То есть это уже не глава государство утверждает разработанные находящимися под ним исполнительными структурами программы деятельности (под их ответственность), а берет все на себя. Включая ответственность за исполнение собственного Указа. А если начистоту, то за заранее очевидное … неисполнение.
Очевидное ровно потому, что указ о либерализации есть не прорыв в новый Казахстан, а попытка в который уже раз повторить то, что не получилось в старом. А именно: попытка осуществить индустриально-инновационное, инфраструктурное и социально направленное развитие в рамках той же «вывозной» экономической модели, которая была создана, внешне продиктованным образом, в конце 1990-х – начале «нулевых» годов, насыщала страну валютой в течение всех «тучных» лет, а, начиная с мирового кризиса 2007-2008 годов, с создания Таможенного и Евразийского экономического союзов, с киевского Майдана, Крыма, ЛНР и ДНР, а теперь СВО, стагнирует и все более деградирует.
В таком контексте вход в Новый и Справедливый Казахстан был открыт на референдуме 2022 года, который не только вычеркнул Елбасы из Конституции, но и установил, что земля и ее недра принадлежат народу. Впрочем, с тех пор никаких попыток имплементировать эту конституционную декларацию в действующее законодательство и в практику предпринято не было. Что и демонстрирует, во-первых, транзитный характер переживаемого нами внешне- и внутриполитического момента, а во-вторых, к сожалению, явный застой на транзитном переходе.
Факт есть факт: провозглашенное вторым президентом еще при начале транзита в 2019 году требование глубоких, возможно, радикальных (это цитата) реформ, взятые им на себя обязательства на перевыборах в 2022 году, последующие целеполагания в Послании народу 2023 года насчет мощного экономического рывка, поэтапного, но твердого перехода на новую экономическую модель, во главе которой стоят не абстрактные достижения, а реальное улучшение жизни граждан (это тоже цитаты), создания прочного промышленного каркаса, обеспечения экономической самодостаточности и удвоению ВВП к 2029 году – все это остается нереализованным даже … на бумаге. Ни в какое исполнительное программное качество президентские обязательства, обещания и требования не переведены. Не говоря уже о реализации на практике.
Наоборот, новый указ о либерализации – это наступление на старые грабли. Очередной удар по лбу будет получен от ручки с надписью «государство – плохой собственник».
Мы нисколько не сомневаемся в правильности и насущной необходимости для благополучного будущего Казахстана в стремительно меняющемся мире таких провозглашаемых президентом целей, и всячески их поддерживаем. Нисколько не сомневаемся и в искренности главы государства при их провозглашении: расчет, конечно, не на то, чтобы сохранить старый Казахстан под видом нового, а на то, чтобы действительно построить Справедливое государство – Справедливую экономику – Справедливое общество.
Но тем более важно понять, почему нет движения.
При этом само устройство аппарата власти в демократическом ли, авторитарном, олигархическом или ином исполнении предполагает нацеленность на самосохранение. То есть консервацию имеющегося и внесение изменений только в работающих на укрепление режима или неизбежно вынужденных направлениях. Тем более это относится к лицам первого ряда: коль скоро карьерное вознесение наверх обеспечено самым адаптированным и лояльным к Системе индивидам, то именно они менее всего заинтересованы в реформировании.
А потому, коль скоро глава государства провозгласил глубокие реформы, и они действительно необходимы не только Казахстану и нам, народу, но и президенту лично (иначе ему не завершить свой персональный транзит), то, помимо, озвучиваемых целеполаганий, необходим еще и рабочий, встроенный в аппарат власти инструмент для их реализации.
Наличие в системе неразделенной власти отдельно правительства и отдельно АП дает возможность разделить необходимое реформирование и необходимость поддержания текущей стабильности. И в этом плане президент Токаев еще в «до-кантарский» первый срок сделал все необходимое. Речь идет о создании при администрации Агентства по стратегическому планированию и реформам (АСПиР) и вынесении на президентский уровень Агентства по защите и развитию конкуренции (АЗРК).
Организационно – совершенно правильные решения, но вот содержательно… АСПиР – это и есть та структура, которая провалила всю закрепленную за агентством концептуально-программную компетенцию: нет ни актуализированного Национального плана, ни видения «Казахстан-2050», ни работоспособных национальны проектов. Причина на поверхности: отсутствие кадров, адекватных стоящим перед страной и экономикой вызовам. Однако причина несоответствия руководства и специалистов АСПиР стоящим перед страной программным задачам имеет не кадровую, а более глубокую подоплеку – концептуальную. Кадры по-своему даже очень профессиональны, но исключительно в рамках теряющей перспективу либеральной парадигмы.
Между тем, всю глубину именно концептуальной несостоятельности демонстрирует даже не АСПиР, а … АЗРК. При том, что «Концепция защиты и развития конкуренции на 2022-2026 годы», утвержденная президентом, как раз имеется, и речи о ее постановке на утрату или об актуализацию даже не идет.
Чрезвычайно красноречивый документ: в первой его трети констатированы отсутствие полноценной конкуренции и монополизация практически всех рассмотренных секторов; вторая треть посвящена международному опыту и общим рассуждениям о методах поддержания конкуренции; заключительная треть содержит перечень действий и намерений, способных кое-что по отдельности улучшить, ни никак не изменить констатированного в первой трети отсутствия классического конкурентного рынка в подавляющей части казахстанской экономики.
Вот вам конкретная иллюстрация – перевод электроэнергетики на систему Единого закупщика. Перевод, запланированный еще Планом нации «Сто шагов» от 2015 года, долго и упорно саботируемый, осуществленный, наконец, в прошлом году, но … теми же саботирующими методами. Не Единый закупщик изменил непрозрачную, олигополистическую и коррумпированную структуру старого рынка электроэнергии, а она его, приспособив под интерес самосохранения. Ныне правительство пытается справиться с тарифными проблемами путем неправового изгнания с рынка ЭСО-посредников - далеко не лучшее решение. А где здесь роль АЗРК? Эта, казалось бы, ключевая структура, имеющая за спиной главу государства, вообще-то против, но … робко. К тому же не имеет собственной концепции адекватного устройства энергорынка в системе Единого закупщика. А раз нет концептуального видения, то нет ни собственного лица, ни решающей роли.
А ведь это президентское агентство…
Ситуация на самом деле обстоит очень просто: именно вмененная властям постсоветского Казахстана «вывозная» экономическая модель и именно осуществляемая по внешним методикам деятельность Национального банка и правительства привела к де-индустриализации экономики, блокированию неоднократных усилий по организации импортозамещающих и сырье-перерабатывающих производств.
Сработала как раз установка на государство – плохого собственника – с бесконечными попытками еще что-то приватизировать и дерегулировать.
И это совершенно объективно: если бы набранные в АСПиР и АЗРК действительно хорошие специалисты – убежденные «рыночники» – поискали бы по хорошо усвоенным ими учебникам либеральной науки «экономикс» полноценные рыночные ниши на территории собственной страны, то обнаружили бы … их крайнюю ограниченность. И категорическую необходимость ответственного и полноценного участия государства в экономике Казахстана. Элементарно для поддержания социально-экономической устойчивости.
А если уж поставлена задача реформирования экономической модели, то без государственной направляющей и организующей воли не обойтись вовсе!
Членство Казахстана в ШОС и заметная роль в нем гарантируют нам и участие в определении будущего большой Евразии – от океанов до океанов, причем как раз на стороне бенефициаров перехода из однополярного мира в многополярный. Шанхайская организация сотрудничества в нынешнем виде – это само по себе транзитное образование, совокупность сразу нескольких евразийских цивилизаций, объединившихся … нет, не против Запада, но принципиально не признающих его доминирования и добивающихся равноправного диалога. Однако внутри самого Казахстана доминирование именно западной экономической парадигмы не только на практике, но и в руководящих головах … почти безальтернативно. И это прямой риск попасть под внутренний концептуальный раскол и остаться на проигрывающей стороне.
Так что же необходимо для транзита из старого Казахстана в новый, коль скоро такой переход президент Токаев провозгласил, назад свои слова не берет и, мы не сомневаемся, искренне этого хотел бы.
Во-первых, так уж устроено президентское единовластие, что от самого главы государства требуются конкретизация его целеполаганий, устранение из них любых недоговоренностей или возможности двойных трактовок. К примеру, в предвыборной программе 2022 года сказано о загнанных в «ловушку бедности» гражданах, и такая констатация дорогого стоит: это и есть стартовый посыл в Новый Казахстан. Однако из той же фразы следует, что в ловушку граждан загнали недобросовестные монополисты, а это полностью меняет сам посыл. Ведь если под монополистами понимать естественные монополии (не будем же мы понимать под монополистами иностранных собственников наших месторождений), то нетрудно разглядеть за этим то самое «излишнее» участие государства и передачу инфраструктуры в «свободный» рынок. Тогда как на самом деле электроэнергетика, ЖКХ и другие естественные монополии «либеральной» политикой правительства сами загнаны в «ловушку бедности». В отличие от их частных хозяев или выступающих в той же роли назначаемых государством управляющих.
Другой пример – наличие в одной и той же избирательной программе тезиса о построении экономики, основанной на балансе интересов и благополучия граждан, бизнеса и государства, эффективном использовании ресурсов страны и задачи довести активы Национального фонда до 100 млрд., привлечь еще 150 млрд. долларов иностранных инвестиций и сократить присутствие государства в экономике до 14%. Первое есть прямой посыл к радикальной экономической и социальной реформе, включая реальную собственность народа на землю и недра. Второе – недвусмысленная клятва на сохранение «вывозной» экономической модели в прежнем виде.
Или взять Послание народу от 2023 года: как понимать тезисы про создание прочного промышленного каркаса, обеспечение экономической самодостаточности и удвоение ВВП? Здесь самый недвусмысленный намек на участие в российском проекте достижения технологического суверенитета – по-другому это понимать совершенно невозможно. Однако только намек. Приходится понимать, что в сплошь либеральном экономическом блоке правительства и АП кто-то воображает, что подобные задачи могут решаться в отдельно взятом «суверенном» Казахстане или в рамках полностью работающей на «вывозной» интерес прозападной экспортно-сырьевой модели. Во всяком случае, попытки выхолостить президентские целеполагания, убрать из них конкретный смысл и сделать неопределенными – налицо. Когда не говорится прямо, приходится допускать любые интерпретации…
Бывший Елбасы и вся старая команда оставили нам немало примеров двойных стандартов, лицемерия и подмены сути. Но также и примеры глубокого, добросовестного и искреннего, можно сказать – фундаментального … непонимания основ их же собственной экономики. Самый яркий пример – сначала Алма-Атинский, а потом Астанинские «международные финансовые центры». В громадные стеклянные футуристические конструкциях оба центра, да, воплощены. Бюджетных денег на их создание и содержание потрачена масса. В Плане нации «Сто шагов» МФЦ «Астана» посвящены сразу несколько.
Эта очевидная истина так и не постигнута в старом Казахстане, однако … шар МФЦ «Астана» по-прежнему сверкает в столице.
Понятно, что любое выступление президента, любой текст от его имени есть коллективный продукт «ближнего круга». Понятно и то, что сроки, форматы и направления предполагаемых реформ, как и просто текущая деятельность правительства, все что говорится и что делается в Казахстане, лишь в некоторой степени определяются внутренним контекстом, а в серьезной степени – внешним. Элементарно, приходится ждать развязки СВО – иного в нашем положении не дано.
Тем не менее, уже сейчас в Казахстане накопился громадный объем назревшего внутреннего реформирования, - начиная с той же электроэнергетики, или ЕНПФ, или сельского хозяйства, которое совершенно спокойно можно делать, не возбуждая особенно западных кураторов и не дожидаясь украинской развязки. Наоборот, это внутреннее реформирование совершенно необходимо для укрепления внутренней «упругости» нашей политической и экономической системы – только это способно закрепить и улучшить наши позиции в послевоенном мире.
А что касается конкретного программирования и исполнения намеченного, то начинать стоило бы с АЗРК. Агентство при президенте вместо бессмысленных попыток «защитить и развить» конкуренцию там, где ее быть не может, стоило бы озадачить другой стороной проблемы: выписать все те отрасли, направления и ниши экономики, где необходимо регулирующее, управляющее или инвестиционное участие государства. И расписать конкретно функции, компетенции и ответственность государства за состояние экономики и благополучие граждан.
И тогда АСПиР тоже найдется дело: разрабатывать стратегию реформ, превращающих государство Казахстан в хорошего собственника и управляющего. Ключевая задача Агентства по стратегическому планированию и реформам – поставить на утрату химеру «Казахстан-2050» и разработать «Видение: Казахстан-2029». Политически смелый и профессионально честный ответ на вопрос: каким видится реальная Евразийская конфигурация к концу президентского срока и к какому месту Казахстана в ней следует стремиться?
В принципе, деятельности АЗРК и АСПиР под непосредственным руководством президента вполне бы хватило для разработки и реализации дорожной карты на пути к Справедливому государству. Оставшегося же для этого президентского срока до 2029 года хотя и мало, но при целенаправленных усилиях вполне может хватить. Во всяком случае, до этого президентский транзит завершенным считаться не может.
