Еще раз о «Кантаре»Приговор по делу 45-летнего Самата Абиша опять всколыхнул тему январских событий. Сам суд проскользнул достаточно незаметно, хотя и был закрытым. Информация о нем просочилась в прессу, причем через 3 недели после суда (видимо, 26 февраля) и только 20 марта была официально подтверждена.
Сообщалось, что ему инкриминировали статью о превышении власти (362 ч.4 УК РК) и приговорили к 8 годам условно.
О нем ходило много слухов, но фактов было недостаточно. После окончания Академии КНБ и Академии СВР он работал в органах. В 2006–2010 гг. работал в Минюсте, затем вернулся в КНБ, где возглавил департамент кадров (этот пост в 2003–2005 гг. занимал его старший брат Кайрат). Самат в отличие от брата остался работать в органах: возглавил ДКНБ по Астане, стал замом, затем первым замом комитета. Оппозиционные СМИ прочили ему пост председателя КНБ, секретаря Совета безопасности, а затем и возможного преемника дяди. Знакомые комитетчики говорили, что он в принципе показал себя неплохим работником, но на роль первого руководителя его давно перестали рассматривать: самостоятельной ответственной работы явно не вытягивал.
Роль Абиша в январских событий до сих пор толком непонятна. Говорят, что он был под сильным влиянием Масимова и не сразу сообразил, что происходит. В число доверенных лиц председателя КНБ он не входил. Есть версия, что именно он "сдал" Масимова Ак Орде. Официально он был освобожден от должности 17 января (Масимов, Садыкулов были освобождены от должности 6-го числа, Осипов и Ергожин – 9-го числа).
Суд по бывшим руководителям спецслужбы был вынесен 24 апреля. Масимов и Садыкулов были осуждены за государственную измену, насильственный захват власти, превышении власти и должностных полномочий, Ергожин – насильственный захват власти, превышение власти и должностных полномочий, Осипов – за превышение власти и должностных полномочий. Собственно говоря, участие последнего в перевороте изначально было сомнительным. Его, скорее всего, привлекли за некоторые аспекты деятельности тех блоков, которые он курировал и которые возможно были использованы Масимовым в своих целях.
В те же дни состоялись еще 2 суда: за превышении власти и должностных полномочий были осуждены экс-начальники ДКНБ по Алматы и по Алматинской области Мажилов и Курманалиев. Через год был осужден по той же статье экс-начальник ДКНБ по Кызылординской области. В декабре 2023 г. прошел суд еще по одному бывшему зампреду – начальнику Пограничной службы Дильманову (арестован в июне 2022 г.); его судили за злоупотребление властью, повлекшем тяжкие последствия, и получении взятки в крупном размере. Теперь вот состоялся суд по бывшему первому заму. Абишу, как уже говорилось, инкриминировали превышение власти.
Как мы видим, наиболее тяжкая статья – госизмена – была инкриминирована только Масимову и Садыкулову. Им же плюс Ергожин вменялся насильственный захват власти.
Статья 175 УК РК гласит: "Государственная измена, то есть умышленные деяния гражданина РК, выразившиеся в переходе на сторону врага во время вооруженного конфликта, а равно в шпионаже, выдаче государственных секретов иностранному государству, международной или иностранной организации либо их представителям, а равно в ином оказании им помощи в проведении деятельности, направленной против национальных интересов РК".
Статья 179 ч. 3 – "Действия, направленные на насильственный захват власти или насильственное удержание власти в нарушение Конституции РК либо насильственное изменение конституционного строя РК".
Поскольку события не квалифицировались как вооруженный конфликт, а отдельная статья по шпионажу (176) не применялись, то можно сделать вывод, что речь идет о выдаче госсекретов и "ином оказании им помощи в проведении деятельности, направленной против национальных интересов".
Применение различных статей по отношению к бывшим руководителям КНБ позволяет сформулировать, что организацию и руководство попыткой переворота осуществляли Масимов, Садыкулов и Ергожин, причем первые два были связаны при этом с неназванной чужой страной. Статьи в отношении бывших замов Абиша, Осипова, начальников региональных департаментов позволяет оценивать их как исполнителей, которые не были в курсе общего плана. Зато экс-начальник 5-го департамента КНБ Искаков привлечен к ответственности за создание и руководство ОПГ, бандитизм, массовые беспорядки, похищение человека, незаконное лишение свободы. По этому делу же проходят Джумагалиев и Кудайберген; речь идет об организации массовых беспорядков в Алматы. Искаков, находящийся вроде бы под строгим наблюдением, каким-то образом направляет на свободу "открытые письма", исправно публикуемые преимущественно прозападными изданиями. Глава "пятерки" регулярно выгораживает Масимова и обвиняет во всем Абиша и бывшего главу МВД Тургумбаева. Абиш, по его словам, велел обратиться за помощью к Джумагалиеву, а Тургумбаев, мол, обманул президента ("доложил об афганских и сирийских боевиках") и обеспечивал визиты лидеров ОПГ в Казахстан (хотя границу, как известно, контролирует ПС КНБ).
Надо немного напомнить ход событий. В начале начались "газовые митинги", якобы спровоцированные, даже по официальной версии, повышением цен на газ, за которым стояли тогдашнее правительство и "олигархи Старого Казахстана" (про то, что процесс повышения цен на газ из-за убыточности производства, товарного дефицита и "низкой инвестиционной привлекательности отрасли" продолжают уже новые правительства, такие авторы обычно молчат). В Мангистау – стандартной "зоне протестности" – начинаются массовые акции протеста по всей территории области, что привело к распылению сил правоохранительных органов, а заодно и к блокировке направленной туда делегации из Астаны (особых следственных действий в Актау не проводилось во избежание конфликтов с местными элитами и теневиками; информацию о захвате акимате никто не упоминает, как и о том, что вице-правительственная делегация практически была взята в заложники и с большим трудом отбита полицией).
Митингующие требуют приезда президента, и он бы, думаю, решительно бы прилетел туда, вот только с большой степенью вероятности был бы убит.
Тут же начинаются митинги по всей стране (что в наших условиях возможно только при предварительной работе и хорошей организации), которые перерастают в массовые беспорядки – в Алматы, Шымкенте, Талдыкоргане и других городах. Многие "мирные протестанты" вооружены огнестрельным и холодным оружием (которое взялось как бы "из воздуха"), бутылками с зажигательной смесью. Движением штурмовых колонн руководят лица, явно имеющие средства связи – и это в условиях блокировки. Быстро и организованно захвачены оружейные магазины и арсеналы. Атакуются здания акиматов и полиции.
При этом – подразделения КНБ распускаются по домам. Спецподразделение "Арыстан" из города перемещается на базу. Десантники из Капчагая покидают город (ходили слухи, что ими были оставлены казармы и арсенал, но официально не комментировались). Некоторые акимы и генералы разбежались.
Практически несколько самых критичных дней оборону ведут только сотрудники полиции (Тургумбаев) и Нацгвардии (Жаксылыков). Плюс немногочисленные сотрудники СГО, которые до последнего держат оборону в Алматинской резиденции.
После акимата "мирными активистами" захвачен аэропорт (предварительно брошенный охраной), в который тут прилетает загадочный рейс из Оша.
Масимов пытается уговорить президента Токаева покинуть страну, но после жесткого разговора он был снят с должности и арестован. К тому времени уже, как минимум, была известна информация о том, что руководство КНБ и Минобороны сделало все, чтобы способствовать успеху массовых беспорядков.
У силовиков не хватает сил: существенная часть заблокирована в Мангистау, другая – создает кольцо вокруг Астаны (там, кстати, тоже была попытка прорыва толпы на Левый берег), третьи – растянуты по всем городам, ведут бои и несут сильные потери. Токаев ставит начальника СГО во главе КНБ, но с учетом того, что некоторые региональные начальники разбежались, а круг заговорщиков толком еще не определен, работа весьма затруднена. Антитеррористический центр и штаб не функционируют. Комендантами являются начальники ДП, но, как известно, некоторые их них тоже сбежали. Армия получает нагоняй и с трудом втягивается в охрану общественного порядка. СОБР понес сильные потери.
Сделаем лирическое отступление: по итогам беспорядков 2011 г. в Мангистау виновниками были объявлены как раз-таки сотрудники полиции. Все последующие годы шла активная дискредитация полиции. Последняя и сама регулярно давала поводы, но при этом целенаправленно формировался "жанаозенский синдром" – вина полиции за "расстрел мирных протестующих" (хотя сильно мирными события декабря 2011 г. не были). После убийства фигуриста Дениса Тена летом 2018 г. начинается массовая кампания против МВД, которая привела к смене министра в феврале 2019 г. Полиция находится под регулярным прессингом со стороны общественности и других силовиков (тут надо напомнить, что кампания "За реформу МВД" активно направлялась структурами и лицами, финансируемыми фондом Сороса). Одновременно в 2019–2021 гг. происходят беспорядки в Алматы, Кордае, Сатпаеве, которые многие эксперты сегодня называют репетицией январских событий (отрабатывалась мобилизация и управление толпой с помощью разных технологий).
КНБ, как известно, с 2016 г. возглавлял Карим Масимов, который быстро втянул комитет в свои политические игры. Министром обороны с 2018 по 2021 г. был его бывший деловой партнер и соратник Нурлан Ермекбаев (он, конечно, в силу характера вряд бы рискнул участвовать в перевороте, но, с другой стороны, вряд ли бы и стал перечить многолетнему патрону). Впрочем, Ермекбаеву "повезло": после очередного взрыва на складах боеприпасов в августе 2021 г. его отправили в отставку. Министром был Бектанов, который, по определению Токаева, в дни январских событий "не проявил командирских качеств".
Бектанов, как известно, в феврале 2022 г. был снят с должности, арестован и уже в марте приговорен к 12 годам за превышение власти или служебных полномочий. Генпрокурор в январе 2023 г. разъяснил, что экс-министр обороны, "отдавая незаконные приказы, оставил стратегические объекты без должной защиты армейских подразделений". Но в числе организаторов он не числится.
Касым-Жомарт Токаев в своем интервью в январе с.г. говорил про заговорщиков так: "Эта группа высокопоставленных лиц имела огромное влияние на силовые структуры и криминалитет, поэтому был выбран вариант организации насильственного захвата власти. По данным следствия, подготовка началась примерно с середины 2021 года. Затем правительство приняло непродуманное, неправомерное решение по резкому повышению цен на сжиженный газ, и в Мангистауской области подстрекаемые провокаторами люди вышли на демонстрации".
Вновь возникает вопрос: было ли повышение цен на газ частью сценария? Ход переворота, с одной стороны, четко указывает на готовность мангистауских (и не только) "протестантов" к выступлению в первые дни нового года. С другой стороны, уголовные дела в отношении оперативно арестованных вице-министра энергетики, зам. акима области и руководителя ГПЗ так же быстро развалились. Собственно говоря, 5 января 2022 г. Токаев заявил: "Важно понимать, что постоянно продавать себе в убыток никто не будет. Страна может остаться без инвестиций в газовую и газоперерабатывающую отрасли и, соответственно, без газа". Повышение цен тогда было отменено, но проблему, как известно, никто не отменял, и глава государства неоднократно подчеркивал необходимость приведения цен и тарифов в соответствии с требованиями рынка.
Можно предположить, что подготовка к перевороту шла за несколько месяцев, была ускорена в связи с грядущим началом военного конфликта на Украине, а в качестве повода использована ситуация вокруг введения нового механизма ценообразования на газ, тем более что решение готовилось несколько недель, а спрогнозировать (и даже увеличить) его эффект было вполне по силам. Такого, что – "давайте заранее приготовимся к перевороту, включая массовые митинги и беспорядки, а потом будем ждать повода к ним" – конечно, не было.
Президент как бы не делает жестких выводов по поводу того, что все протесты и беспорядки были организованы. Он говорит, что "весь мир был свидетелем тех трагических событий, когда мирные демонстрации переросли в массовые беспорядки и погромы". Но тут же задается вопросом: "Разве на мирные демонстрации приходят с автоматами, пистолетами и холодным оружием? Разве там избивают и убивают военнослужащих, издеваются над ними, используют их в качестве живого щита во время нападений на административные здания? Разве после мирных демонстраций остаются разграбленные магазины и банки, сожженные автомобили? Я уже не говорю о нападениях на здания органов власти и полицейские участки".
До этого Токаев отметил: "Третья волна началась, когда в дело вступили криминальные банды, лидеры которых были подконтрольны заговорщикам и имели контакты с террористами, в том числе прибывшими извне. Используя специальные технологии, провокаторов, бандитов, они превратили мирные протесты в массовые беспорядки, сопровождавшиеся масштабным насилием, погромами, поджогами, уничтожением имущества".
Он связывает все в одну цепочку: "Бандиты и террористы действовали организованно, в тесной координации друг с другом. В попытке государственного переворота совместно участвовали экстремисты, криминалитет, религиозные радикалы. Они преследовали цель посеять страх среди граждан, дезорганизовать государственные институты, подорвать конституционный строй и, в конечном итоге, захватить власть".
По мнению президента, "на причинах и последствиях Қаңтара не следует выстраивать спекулятивные версии. Скажу прямо: рассуждения о якобы народном восстании способствуют оправданию и обелению преступных деяний".
То есть, мирные митинги, по крайней мере, на уровне организаторов, изначально мирными и не были.
Силовое противодействие, как известно, было максимально ослаблено. О КНБ, "Арыстане" и Минобороны уже говорилось. Как отметил генеральный прокурор Асылов в январе прошлого года, "сотрудникам полиции пришлось долгое время противостоять им практически в одиночку, не имея необходимых для боевых условий средств сдерживания и защиты…. Участники беспорядков, особенно в Алматы, имели огромный численный перевес. Они прорывали оцепления, подавили силы полиции и Нацгвардии, терроризировали население". По сути, до прибытия миротворческих сил ОДКБ органы МВД были единственными, кто сдерживал террор. Наблюдатели отмечали, что боевики действовали максимально жестко по отношению к бойцам СОБР, так как знали, что другой линии обороны у государства на тот момент не было. Полиция понесла сильные потери, но продержалась до прибытия подкреплений, которые позволили высвободить силы на освобождение городов страны от боевиков и террористов. По ходу к ним, уже позже, когда ситуация стала проясняться, присоединились КНБ и Минобороны.
На совещании в МВД 25 февраля 2022 г. Токаев отметил, что первыми, кто принял удар провокаторов и радикальных сил в ходе январских трагических событий, стали сотрудники органов внутренних дел. По его словам, многие сотрудники полиции, оставаясь верными своему долгу, проявили стойкость и мужество при обеспечении правопорядка и безопасности граждан.
Вместе с тем, министр Тургумбаев был переведен на пост советника президента, который он занимал следующие полгода. С чем была связана отставка министра, который во многом способствовал срыву переворота?
Здесь надо отметить информационно-политический фон январских событий. С первых же дней в западной и прозападной прессе, в социальных сетях шла активная кампания в поддержку "мирных протестов" и в защиту "гражданских активистов". Даже когда последние с оружием в руках штурмовали административные здания и избивали полицейских, "мировая общественность" требовала вступить с ними в переговоры. Когда было принято решение о вводе миротворцев, тут же развернулась массированная истерия об "оккупации Казахстана российской военщиной". Были попытки спровоцировать межнациональные конфликты на этой теме. Появились вбросы о том, что некие очевидцы видели, как "русские солдаты танками и гранатометами убивали мирных демонстрантов и казахских детей" (потом эти топики активно использовались в проукраинской пропаганде). Можно напомнить и ситуацию вокруг захвата Алматинского аэропорта другими "гражданскими активистами", которые якобы хотели сорвать прибытие туда "российских оккупантов" – и это при том, что обращение к ОДКБ состоялось позже захвата аэропорта.
Как только беспорядки были подавлены, информационное сопровождение попытки государственного переворота тут же переключилось на "массовые пытки" в отношении задержанных "активистов" и убийства мирных граждан. Надо отметить, что многие боевики были захвачены при столкновениях, с оружием в руках, и никто при их пленении особенно не церемонился. Где-то у силовиков, видевших гибель своих товарищей, сдавали нервы. Но тут же началась массовая истерия, направленная, собственно говоря, на дальнейшую дискредитацию полиции. Добавим, что несколько десятков человек в ходе событий были захвачены сотрудниками КНБ и бандитами, которые подвергали их избиениям (один скончался) с целью создать ложную версию для будущего следствия. Но их тоже записали в общую статистику. Кампания (опять-таки третья волна) оказалась столь массовой, что государству пришлось пойти на признание применения незаконных методов дознания и нарушения прав человека. Отдельные эпизоды, как известно, подтвердились и виновные были наказаны. "Массовых пыток" в итоге никто не выявил, что не помешало продолжить кампанию против казахстанских силовиков, тем более что еще долгое время не исключалась угроза повторения попытки переворота. В этой ситуации президент предпочел сменить глав силовых ведомств (СБ, Генпрокуратура, МВД, АБЭКП), с тем чтобы атаки на первых руководителей не мешали работе ведомств (и наоборот), а заодно и перезагрузить систему управления ими.
Тургумбаев после отставки работал советником главы государства, постпредом Казахстана при Региональной антитеррористической структуре (РАТС) ШОС, но в прошлом году остался без работы. Несмотря на свои заслуги в деле подавления переворота, медийно он стал своего рода "козлом отпущения". СМИ и некоторые анонимные каналы пытаются повесить на него то те самые "массовые пытки", то применение огнестрельного оружия полицией в ходе беспорядков, то соучастие в заговоре. Видимо, ничего конкретного найти и предъявить не смогли, но на фоне условного приговора по делу Абиша, нужно было держать ситуацию в тонусе, поэтому появились слухи о том, что возбуждено уголовное дело против генерала. Генпрокуратура без подробностей сообщила, что "в рамках проводимых расследований допрошен экс-министр внутренних дел Е. Тургумбаев". Я бы отметил, что если бы Тургумбаев был одним из заговорщиков и полиция поступила бы также, как ее коллеги из других структур, то ситуация пошла бы совсем по другому. Если бы полиция сразу применила оружие, то поводов для перерастания беспорядков в "восстание", было бы гораздо больше. Но тут вопрос и в том, что силы МВД и Нацгвардии проявили выдержку, и глава государства не дал заговорщикам повода скрыть хищный оскал "мирных митингующих". Поэтому, честно говоря, удивляет регулярная истерия вокруг Тургумбаева.
В отличие от многих других силовиков в те дни он показал себя достойно, хотя, не исключая, что уже новые команды некоторых силовых структур проводят таким образом свой ребрэндинг.
В целом, тот факт, что расследование январских событий было разделено на несколько отдельных уголовных дел и судебных процессов, а многие из них прошли в закрытом режиме, не способствовал формированию в обществе единой картины происходящего. Кроме того, как уже отмечалось, идет активная мифологизация "Кровавого января". Государство пытается выстроить на его фоне позитивную повестку, а внешние игроки и их марионетки внутри – максимально использовать для негативизации политической системы страны и ее лидера.
Собственно, у тех, кто стоял за январскими событиями, были два варианта: либо пустить Казахстан на прозападные рельсы, либо – на "зеленые". Ни та, ни другая идеология не отвечает интересам нашей страны (см. Атыраускую речь Касым-Жомарта Токаева). Переворот потерпел поражение, но не думаю, чтобы заказчики отказались от своих целей.
