6 июня исполнилось 120 лет со дня рождения народной артистки СССР Татьяны ПельтцерСлава к актрисе пришла поздно, и долгие годы она гордо несла звание бабушки Советского Союза. Дочь известного актёра Ивана Пельтцера впервые вышла на сцену в возрасте девяти лет, а в 1925 году стала актрисой Театра Московского городского совета профессиональных союзов (ныне Театр имени Моссовета). В 1930 году Татьяна вместе с мужем уехала в Германию, но не смогла задержаться там надолго. Жизнь вне России оказалась не для неё, расставшись с супругом, она вернулась на родину. Однако даже в Германии ей удалось продемонстрировать своё актёрское дарование. Один из крупнейших театральных режиссёров XX столетия Эрвин Пискатор предложил актрисе роль в советской пьесе «Инга».
Помимо кинематографа, который сделал Татьяну Пельтцер всенародно любимой, актриса украшала своим уникальным талантом несколько театральных сцен. Десятки ролей, сыгранных в Театре сатиры, и небывалый зрительский успех не помешали Татьяне Ивановне уйти за своим любимым режиссёром в Театр имени Ленинского комсомола и преданно служить ему до конца своих дней.
Сегодня её вспоминают известные коллеги.
Иван Агапов, народный артист России:
– Я, естественно, не застал Татьяну Ивановну в молодости. Но, когда Марк Анатольевич Захаров пригласил меня в театр, худрук Театра им. Маяковского Андрей Гончаров не хотел отпускать, грозился, что диплом в ГИТИСе не даст. На это Марк Анатольевич сказал: «Знаете, бабушка Пельтцер у нас без диплома работает, и ей это совершенно не мешает. Если что, и вас возьмём без диплома». Я подумал, что, когда бабушка Пельтцер (её так называли у нас в театре) входила в профессию, тогда, может быть, и дипломов не было… Рассказывали, что она училась исключительно у своего отца Ивана Пельтцера, который в своё время был известным актёром. Она выходила на сцену с пяти лет, впитала запах кулис с детства. И, конечно, надо заметить, что она развивалась параллельно со всей нашей Страной Советов, с отечественным кинематографом. И все её лучшие роли, прекрасные, характерные, разноплановые, – они были сыграны уже в зрелом возрасте. Татьяна Ивановна играла и в молодом возрасте, но потом, насколько я знаю, у неё был перерыв в профессии.
У неё был достаточно бурный роман, чуть не переросший в семейную жизнь, в Германии. Рассказывали, когда театр уже в перестройку, в 80-е годы, поехал на гастроли в Германию, Татьяна Ивановна сделала себе причёску, накрасилась, сказав: «Мой-то наверняка придёт!» И пришёл старенький немецкий пенсионер, и они, держась за ручки, после спектакля ушли в «немецкую красивую даль…». Это было действительно так, она, пытаясь наладить свою личную жизнь, однажды чуть ли не завязала с актёрской профессией, работала секретаршей. Но, как говорится, не задалось, и театр, кино стали её семьёй.
Когда я пришёл в театр, она была уже в достаточно почтенном возрасте, что не мешало ей блестяще играть в спектаклях. У неё была тетрадочка, где все роли были переписаны ею от руки. Приходила в театр за полтора-два часа, а то и раньше, сидела с этой тетрадочкой и повторяла роль. Сегодня такого рвения не встретишь даже у молодых актёров.
Она была уже народной, поменявшей неоднократно свою судьбу, сказавшей Валентину Плучеку всё, что она о нём думает, бросившей Театр сатиры, где она была ведущей актрисой. И ушла оттуда в какую-то совершенно «молодёжную авантюру имени Марка Анатольевича Захарова», потому что Театр имени Ленинского комсомола тогда не представлял собой ничего выдающегося. Совершила очередную авантюру в своей жизни. Она очень любила и уважала Марка Анатольевича. Мне кажется, её расцвет как актрисы случился именно в связи с ним.
Марк Анатольевич рассказывал о своём знакомстве с Татьяной Ивановной. Он, молодой режиссёр, ставил в Театре сатиры «Доходное место», где она блистательно играла Кукушкину. На одной из первых репетиций он заставил её сковородкой помахать, она уронила её себе на ногу, сказав: «Что ж такое, как человек ничего не умеет, так в режиссуру лезет!» Но потом у них сложились доверительные творческие отношения. Она за ним и в огонь и в воду. Захаров рассказывал, что, когда она уже пришла из Театра сатиры, сразу сказала: «Марк Анатольевич, я для вас всё буду делать, только прошу избавить меня от ваших пластических этюдов». И он её от этого избавил.
Татьяна Ивановна всегда была весьма отчаянной. Помните, её персонаж в «Приключениях жёлтого чемоданчика» и по крышам скачет, и на троллейбусе гоняет – видно, что это не комбинированные съёмки, это она сама… Она и по жизни всегда была отчаянной, ни перед кем не заискивала. Хоть её все и звали бабушкой, она никогда не пыталась быть доброй бабушкой, была такой, какая есть. Когда Александра Абдулова в очередной раз пытались уволить из театра за какое-то очередное нарушение дисциплины, собрали профком, партком. Выступали артисты, не самые ведущие, но продвинутые по общественной линии. И они стали вещать, что «надо кончать с этим безобразием в лице Абдулова, пора его уволить». Встала Татьяна Ивановна и сказала: «Что вы тут все говорите? Ну вот уволите вы Сашеньку, а на кого зритель будет ходить? На тебя? Или, может, на тебя?» Так она мужественно их всех заткнула – Абдулов был ей благодарен всю жизнь. За словом в карман она никогда не лезла. Такая актриса и женщина могла себе это позволить!
Марк Варшавер, директор Московского государственного театра «Ленком Марка Захарова», заслуженный деятель искусств РФ:
– Красота Татьяны Ивановны Пельтцер в личностном обаянии, а оно либо есть, либо нет и от возраста не зависит. Ведь бывает – очень красивый человек, а обаяния нет. Это понятие является главным особенно для творческих людей. Обаяние – это талант. Есть чудесные актёры, но они могут играть только отрицательные роли, и есть актёры, которые могут играть всё. Такой и была Татьяна Пельтцер. Это – обаяние всемирного масштаба.
Она была актрисой с фантастической энергетикой и могла обаять миллионы. Пельтцер была интересна всем поколениям того времени, потому что у каждого времени есть свои герои. Она стала героиней своего времени и всенародной любимицей. Татьяна Ивановна была народной артисткой и по званию, и по человеческому восприятию, именно Актриса – от народа.
Ещё она обладала огромным чувством юмора и невероятной жизненной силой, видно было, какой у неё громадный жизненный опыт, который она несла зрителю со сцены. Играя с огромным успехом в Театре сатиры, Пельтцер немедленно приняла приглашение Марка Захарова и перешла в Театр им. Ленинского комсомола. Татьяна Ивановна была счастлива рядом с таким режиссёром, как Марк Анатольевич. И всегда об этом говорила. Он тоже не мог без неё, так как в Сатире они очень сроднились и были невероятно близки по духу.
Последняя её роль – в спектакле «Поминальная молитва», где она играла Берту, маму Менахема-Мендла, и всегда удивляла зрителей, всегда вызывала овации. Она только выходила на сцену, а зал рукоплескал. Некоторые её реплики вошли в спектакль и в нём и остались.
Её все очень любили, особенно Александр Абдулов. Помогал ей и в жизни, и на сцене. Последние годы жизни она очень сдала, к сожалению, стала забывать текст на сцене. Из-за неё Абдулов, играя её сына в «Поминальной молитве», ввёл реплику: «Мать, ты что, хочешь сказать то-то и то-то?» Она подтверждала: «Да, я об этом». В жизни Абдулов называл её своей бабушкой. Хотя до последнего она могла с молодыми артистами театра разговаривать на равных, и к ней всегда тянулась наша молодёжь.
Татьяна Ивановна пользовалась невероятным авторитетом среди актёров. С ней всегда хотели пообщаться, что-то спросить у неё и по творческим процессам, и по жизненным вопросам. Особенно Татьяна Ивановна дружила с народной артисткой РФ Татьяной Эдуардовной Кравченко. Они часто бывали вместе и много общались. Пельтцер всем пыталась помогать. «Человеческий» человек по-настоящему, который приходил на помощь и в тяжёлые, и в радостные минуты. Была с коллективом всегда. Очень любила наш театр.
Она всегда была одинока. Хотя дружила и с замечательной актрисой Ольгой Аросевой, с актёрами Театра сатиры, они собирались почти каждый вечер и играли в преферанс, «расписывали пульку». Это была не просто игра, а ещё и творческий разговор, они обсуждали новые постановки, свои роли, делали друг другу комплименты, а иногда говорили нелицеприятные слова тоже.
Мне повезло, что я работал с великими артистами. Одна из них – Татьяна Ивановна Пельтцер. И тогда, и сегодня таких мало. Потому что обаяние и талант этого уникального человека и актрисы были очень мощными. Конечно, память о Татьяне Ивановне жива, и мы всегда вспоминаем наших великих актёров.
