Тяжкий груз международных обязательств

Подводя итоги 30 лет независимого развития Казахстана, мы, в числе прочих достижений, обязательно называем международное признание и тот факт, что наша страна является членом более 40 международных организаций. И практически никогда не задаемся вопросом: а что нам это дает? Попробуем разобраться.

С одной стороны, для каждого государства важен статус, престиж. Вот и в нашей концепции внешней политики на период 2020–2030 сказано, что на фоне усиления межгосударственной конкуренции за политическое и экономическое влияние, международные рынки и инвестиционные потоки Казахстану необходимо закрепить статус ответственного участника мирового сообщества, ключевого элемента системы геополитических и геоэкономических координат Евразийского континента, лидирующего государства в регионе Центральной Азии.

На начальном этапе независимости самым важным было международное признание. Мы стали членом ООН, а затем и различных институтов этой организации. В феврале наш МИД отметил 30-летие открытия представительство ООН в Казахстане. В сообщении пресс-службы сказано, что на протяжении 30 лет Казахстан продолжает свою многовекторную, сбалансированную внешнюю политику, всецело поддерживая деятельность и усилия ООН в решении глобальных международных вопросов, высоко оценивает её наиважнейшую роль в архитектуре международных отношений. Отмечается, что 1 мая 2019 года Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев торжественно открыл современное здание международных организаций в Алматы, в котором в настоящее время успешно работают представители восемнадцати агентств ООН с субрегиональным, региональным и многострановым мандатами. Была упомянута и самая главная на сегодняшний день инициатива Казахстана – создание в Алматы Регионального центра ООН по Целям устойчивого развития для Центральной Азии и Афганистана. Из этого сообщения ясно, что мы поддерживаем и помогаем ООН. А помогает ли ООН нам?

Да, конечно. Не случайно Касым-Жомарт Токаев, выступая на Международном форуме Астана, выразил признательность нашему стратегическому партнеру – Организации Объединенных Наций и ее институтам, таким как МВФ, ЮНЕСКО, ПРООН, ВТО, ЭСКАТО и другим.
Все страны мира взаимодействуют друг с другом по единым для всех правилам – есть общие правила торговли, транспортного сообщения, связи, везде есть пограничная и таможенная служба. Чтобы все эти правила разрабатывать и поддерживать, как раз и нужны международные организации. Хочешь, чтобы с тобой играли по правилам – присоединяйся. Но был у нас и вполне прагматичный мотив – мы надеялись, что международные организации помогут нам решить наши внутренние проблемы.

Есть организации, которые помогают нам выстраивать наше национальное законодательство и наши системы труда и социальной защиты в соответствии с международными стандартами. Например, Международная организация руда помогла нам в разработке Закона о труде и проекта Трудового кодекса, Закона о занятости и Концепции миграционной политики. При активном участии МОТ в стране была проведена модернизация национальной системы охраны и безопасности труда и инспекции труда. Казахстан ратифицировал 24 конвенции МОТ.

Все вроде бы хорошо, вот только нарушения требований безопасности и охраны труда, в том числе и со смертельными случаями, остаются скорее нормой, чем исключением на казахстанских предприятиях. Интересно, что наиболее заметной реакцией АрселорМиттал Темиртау на сообщения о подобных нарушениях стала массовое размещение в наших СМИ рекламных материалов, в которых красочно и вполне убедительно рассказывается о той громадной работе по улучшению техники безопасности, которую ведет руководство компании (вот таких, например).

ЮНЕСКО – специализированное учреждение ООН по вопросам образования, науки и культуры открыло свое кластерное (на несколько стран) бюро в Алматы еще в 1994 году. Вопрос: стало ли наше образование с тех пор лучше? Дадим слово президенту. «В нашей стране упор делается не на качество образования, а на высокие показатели», сказал он в апреле на расширенном совещании по вопросам социально-экономического развития страны. Может быть, с наукой у нас стало лучше? По мнению главы государства, мы критически отстаем в наиболее передовых отраслях науки. Зато академиков много.

Что касается культуры, то ЮНЕСКО позволяет нам включать какие-нибудь вещи в список материального или нематериального культурного наследия. Это совсем не сложно, поскольку заинтересованность взаимная – ЮНЕСКО нужно, чтобы эти списки становились длиннее, нам нужно формальное подтверждение того, что весь мир (ведь ЮНЕСКО – всемирная организация) признает и высоко ценит нашу культуру. Разумеется, «весь мир» про наши объекты, включенные в список ЮНЕСКО, ничего не знает, кроме разве что экспертов самой организации. Мы сами много знаем про объекты из Германии? Вот и немцы про наши столько же знают.

Это относится не только к институтам системы ООН. В 2006 году мы добились, чтобы в Алматы была размещена штаб-квартира Центральноазиатского регионального информационного координационного центра по борьбе с незаконным оборотом наркотиков (ЦАРИКЦ). Как пелось в одной старинной песне, красивое имя, высокая честь. Не будем заниматься анализом работы этого центра, отметим лишь, что в своей Туркестанской речи на втором Курултае президент констатировал: «Синтетические наркотики получили широкое распространение в нашей стране».

Конечно, проблема здесь не в организациях, проблема в нас самих. Мы должны сами сделать шаг от торговли дипломами к подготовке кадров, сами должны менять трудовую и корпоративную культуру, сами должны бороться с наркотиками. Международные организации могут нам лишь помогать, за нас они ничего не сделают. И никто вроде бы не призывает к выходу из ЮНЕСКО, коли у нас система образования деградирует.

Как ни странно, в последнее время стала популярной тема возможного выхода из ОДКБ. В январе 2022 года обращение к ОДКБ помогло предотвратить государственный переворот, остановить волну погромов и убийств. Но прямая задача ОДКБ была другой – обеспечение членов организации российским оружием на льготных условиях, совместная тренировка и повышение боеспособности. Антитеррористические учения регулярно проводились. И что показала проверка «кантаром»? Куда делся наш спецназ?

В 2007 году военный бюджет Казахстана вырос в два раза и составил 1,22 млрд. долларов. В 2008 году министр обороны Казахстана Даниял Ахметов в одном из интервью прямо говорит, что современное оружие вещь дорогая. При этом он упоминает сотрудничество с израильскими компаниями, которые продают нам РСЗО «Найза» и модернизируют артиллерийские системы «Семсер» и «Айбат». Проходит чуть больше года и заместитель министра обороны Казахстана Кажимурат Маерманов попадает под суд по обвинению в коррупции – в связи с этими самыми системами.

О коррупционных делах, связанных с поставками оружия Казахстану из России в рамках ОДКБ, нам ничего не известно. Заметим лишь, что в то время МО РФ возглавлял печально известный Анатолий Сердюков, ушедший в отставку в 2012 году на волне коррупционных скандалов. Но в любом случае в коррумпированности и низкой боеготовности нашей армии виноваты наши генералы, а не ОДКБ.

Еще одна организация, тема выхода из которой была в несколько закамуфлированном виде включена даже в предвыборные программы партий и кандидатов в президенты – ЕАЭС. У межгосударственных организаций своя специфика – ее члены должны пожертвовать своим суверенитетом. Хоть капелькой, но должны. При этом любая межгосударственная организация – это организация политическая, поскольку государство – субъект политической жизни. Поэтому наша вечная мантра «ЕАЭС мы рассматриваем как инструмент экономического сотрудничества, а не политического» – это всего лишь неуклюжая попытка уйти от реальности. Нет в современном мире ни одной организации экономического сотрудничества в чистом виде. Кроме того, мы постепенно научились отстаивать свои интересы в рамках норм и правил ЕАЭС, да и сам Союз ищет общую платформу для взаимодействия с БРИКС и ШОС.

А в Шанхайской организации сотрудничества мы совсем недавно заняли кресло председателя на один год. Это позволило нам объявить о наших приоритетах. В их число по традиции вошло продвижение интересов Международного финансового центра «Астана», который якобы может стать эффективной платформой для стимулирования прямых и портфельных инвестиций в региональные проекты ШОС. При определенном подходе и сам МФЦА может рассматриваться как региональный проект ШОС, но пойдут ли туда инвестиции? Если заглянуть в последний доклад ЮНКТАД о мировых инвестициях, то можно заметить, что на пространстве ШОС находятся самые крупные получатели ПИИ – Индия и Китай. Китай в прошлом году получил 189,1 млрд. долларов, Индия – 49,3 млрд. Может быть, нам надо совершенствовать не ШОС, а самих себя?

В целях развития туризма наш президент предложил объявить город Алматы туристической и культурной столицей ШОС, а в «сакральном городе Туркестане» – провести конференцию ШОС «Золотая Орда и ее наследие» с запуском проекта «Духовные святыни ШОС» и презентацией мавзолея Ходжи Ахмеда Яссауи. Конечно, и звание присвоить, и конференцию провести мы сможем. Но вот заманить к нам туристов ШОС вряд ли поможет. При этом Индия на недостаток туристов не жалуется. А в Китае один только соседний с нами Синьцзян в период с января по апрель этого года принял 51,2 миллиона туристов, заработав на этом 5,45 млрд. долларов. Узбеков духовными святынями к нам не заманишь, тем более, что у них есть свои культурные центры – Самарканд и Бухара. У китайцев и индусов свои святыни. Российские туристы к нам бы поехали, но у нас сегодня нет единой системы платежных карт. В Казахстане невозможно расплатиться российской картой «Мир», в России не примут нашу «Визу». Правда, ШОС тут не поможет, тут надо самим работать, а это у нас плохо получается.

За прошедшие тридцать лет казахстанское общество сильно изменилось, произошла переоценка многих ценностей, но наша любовь к международным организациям не ржавеет. Вот Азат Перуашев на съезде своей партии объявил, что будущее Казахстана связано с Европой, к этому, он уверен, призывал еще депутат Государственной думы Российской империи Алихан Букейханов. Причем речь должна идти не только о «внедрении европейских подходов», но и о вступлении в Евросоюз. Можно только догадываться, как обрадовались в Брюсселе и Страсбурге, услышав об этом.

Многие наши национал-патриоты связывают будущее Казахстана с Союзом тюркских государств. Нуржан Альтаев, например, видит в тюркских государствах главную защиту в случае нападения на Казахстан России.

И, конечно, одна из любимых тем наших политологов и экономистов – Центральноазиатский союз. Максимум, чего добились наши страны – их лидеры готовы раз в год собираться вместе. Они готовы поговорить о том, каким мощным геополитическим игроком может быть Центральная Азия, какой у нашего региона нераскрытый потенциал, как мы привлекательны для иностранных инвесторов и другие приятные вещи.

Мы объявляем себя транспортным хабом и ждем, что все грузы из Китая в Европу и обратно пойдут через наши порты Актау и Курык по Транскаспийскому маршруту. А наши соседи – Кыргызстан, Узбекистан и Туркменистан – выстраивают Южный коридор для китайских грузов. И Китай им в этом помогает. Весьма вероятно, что на следующем саммите к лидерам стран нашего региона добавится президент Азербайджана. Это логично, ведь Баку – ключевой пункт на пути из Китая в Европу, через него проходят и Серединный коридор, и Южный. Мало того, Ташкент и Бишкек торговать с Россией тоже собираются в обход Казахстана, через Туркменбаши и Астрахань. Где тут дружба, добрососедство и сотрудничество в целях развития Центральной Азии, договор о которых мы все подписали в прошлом году в Чолпон-Ате? По иронии судьбы Каспий быстро мелеет, что ставит под вопрос судьбу и наших портов, и самого транскаспийского маршрута.

Сегодня в Джидде начинается саммит Центральная Азия – Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива. Будем привлекать арабские инвестиции. Чем? Вероятно, все тем же МФЦА (в нем исламский банкинг есть) и сакральным Туркестаном (правда, мавзолей для ваххабитов – это, пожалуй, перебор, не оценят). Весьма вероятно, что арабы похвалят наш МФЦА и даже Туркестан. Но по-настоящему их будет интересовать только нефть. Все-таки хорошо, что мы не отказались от ее добычи, как предлагали некоторые!