Что стало с нашим суверенитетом?

Любое государство держится на ритуалах. О том, что они объединяют правителя и подданных, еще Конфуций и Мэн-цзы писали. Праздники – одни из важнейших ритуалов. Наблюдая за появлением новых праздников и исчезновением старых, можно сделать выводы о ценностях и приоритетах общества. Например, Первое мая во многих странах мира празднуется как День труда (в разных вариациях, например, в СССР это был День международной солидарности трудящихся). Мы в этот день с 1996 года стали праздновать День единства народа Казахстана. Это многое говорит о нашем отношении к труду и объясняет негативные коннотации, с которыми само слово «работа» связано в сознании нашей молодежи. А о единстве нации нам говорят по поводу и без повода, что напоминает популярный в советское время метод борьбы с пьянством путем расклеивания повсюду плакатов «Трезвость – норма жизни». Разумеется, появление Дня первого президента в списке государственных праздников и его последующий переход в разряд праздников обычных (видимо, профессиональных) тоже отражает смену политических циклов.

Одно из знаковых событий – возвращение из забвения Дня Республики, который в первые годы независимости был национальным праздником. Потом с позиции главного праздника страны его вытеснил День Независимости. А в прошлом году Касым-Жомарт Токаев, выступая на курултае, предложил восстановить историческую справедливость и вернуть Дню Республики утраченный статус. Президент сам и пояснил, как это следует понимать. 16 декабря для Казахстана день памяти того, что принято называть «Желтоксан» и одновременно день принятия закона о государственной независимости. Мажорный пафос рассказов о победах и достижениях за годы независимости плохо сочетался с минорным пафосом скорбных воспоминаний о массовых репрессиях в отношении студентов. Распределение скорби и торжества по разным датам позволяет максимально полно использовать обе из них для единения правителя и подданных, как сказал бы Конфуций.

Но за этими праздниками стоит не только какая-то идея, но и вполне конкретные события, которые отразились на истории Казахстана. Поэтому штатными пропагандистами и интеллектуальной элитой Ак орды была сделана попытка увязать День Республики с независимостью. Это, мол, был первый шаг к независимости, а 16 декабря был сделан второй и последний. Вот и в этом году даже участники тех событий, члены Верховного Совета, постоянно сбиваются с «суверенитета» на «независимость». И президент в своем выступлении использует эти термины практически как синонимы.

Вообще-то суверенитет и независимость – это разные вещи. Независимость связана с внешним признанием. Не случайно в статье 3 конституционного закона «О государственной независимости» сказано: «Республика Казахстан открыта для признания ее государственной независимости другими государствами». В декларации о суверенитете ничего такого нет. Самостоятельность не нуждается в чьем-то признании, она или есть, или ее нет.

Сертификат независимости – членство в ООН. Например, Маршалловы острова и Микронезия – независимые государства и наравне с другими голосуют в ООН. Собственно, мир о них обычно узнает во время голосования по резолюции с осуждением Израиля, когда они в месте с США и самим Израилем голосуют против. Вот и недавно они поддержали США, выступающих за войну в Палестине. Почему? Потому что они не суверенны, не самостоятельны. Они экономически полностью зависят от США. При этом технически они независимы.

Но в нашей официальной политической риторике независимость занимает одно из центральных мест. В иерархии политических ценностей она занимает, пожалуй, первое место, деля его с единством. А вот суверенитет был и остается где-то на периферии официальной пропаганды и общественного внимания. Попытаемся понять, чем это вызвано и к чему это нас привело за последние годы.

Итак, День Республики – это праздник государственного суверенитета Казахстана. В этот день, 25 октября 1990 года Верховный совет КазССР от имени народа Казахстана провозгласил, что отныне наша страна будет самостоятельно определять свои национальные интересы, самостоятельно ставить цели и задачи своего развития, самостоятельно принимать политические и управленческие решения.

В шестой статье Декларации сказано: «Государственная власть Казахской ССР обладает верховенством, самостоятельностью, полнотой внутри Республики, а также во внешних сношениях в рамках, определенных Союзным договором. Казахская ССР самостоятельно решает все вопросы, связанные с политическим, экономическим, социальным и национально-культурным строительством в Республике, ее административно-территориальным устройством, определяет структуру и компетенцию органов государственной власти и управления, а также символы Республики». Эта самостоятельность была продемонстрирована практически немедленно.

Наша страна еще входила в состав Советского Союза, но уже приступила к формированию собственных политических институтов. В тот самый день, когда была принята Декларация о государственном суверенитете, президент Назарбаев выступил на сессии Верховного Совета с докладом «О структуре органов государственной власти и управления народным хозяйством в республике». 20 ноября был принят закон «О совершенствовании структуры государственной власти и управления в Казахской ССР и внесении изменений и дополнений в Конституцию (Основной закон) Казахской ССР». В нем предусматривалось, в частности, создание постов вице-президента, премьер-министра и государственных советников. Через несколько дней был подписан указ «Об образовании Высшего экономического совета Казахской ССР». В июне 1991 года был принят закон «О Кабинете Министров Казахской ССР.

В Декларации сказано: «Казахская ССР вправе приостанавливать на своей территории действия законов и других актов высших органов Союза, нарушающих суверенные права и Конституцию Республики». Уже 15 ноября это право было реализовано на практике. Верховный Совет КазССР приостановил действие на территории республики постановления Совета Министров СССР «О переходе к применению договорных розничных цен на отдельные виды товаров народного потребления», которое как раз в этот день должно было вступить в силу.

То, что наш суверенитет реален, убедительно показало решение о закрытии Семипалатинского ядерного полигона, принятое 29 августа 1991 года.

Международные контакты КазССР тоже были вполне самостоятельны. 19 ноября президент Назарбаев принял правительственную делегацию Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР, прибывшую к нам с официальным визитом. 21 ноября в Москве прошла встреча Нурсултана Назарбаева с председателем Верховного Совета РСФСР и будущим президентом России Борисом Ельциным. По итогам встречи был подписан Договор между Казахской Советской Социалистической Республикой и Российской Советской Федеративной Социалистической Республикой. Это договор между равноправными субъектами международных отношений, которые стремятся к экономической интеграции и сотрудничеству в области обороны. В нем нетрудно увидеть контуры и ОДКБ, и ЕАЭС.

Хотя в праздничных выступлениях суверенитет и независимость представляются как результат народной борьбы, в реальной жизни к суверенитету, то есть полновластию стремилась национальная управленческая элита во главе с президентом Назарбаевым. При этом, как известно, Нурсултан Назарбаев к распаду СССР не стремился, напротив, принимал деятельное участие в подготовке нового союзного договора. Все шло к тому, что СССР трансформируется в некое подобие СНГ.

Советский Союз фактически прекратил свое существование 8 декабря 1991 года на встрече лидеров России, Украины и Белоруссии. Принятый 16 декабря конституционный закон «О государственной независимости Республики Казахстан» был фактически просто констатацией нового правового статуса Казахстана в условиях отсутствия Союза. Конечно, в преамбуле закона было сказано про «право казахской нации на самоопределение», но в реальности мы просто зафиксировали статус-кво. Точно так же через много лет обнаружилось, что криптовалюта уже стала частью нашей жизни, биткойны «майнят», ими расплачиваются, их можно продать и купить. И тогда встал вопрос о том, чтобы как-то ввести все эти операции в рамки закона. Вопрос этот, к слову сказать, решили как-то совсем неуклюже.

Попробуем представить, как строилась бы казахстанская государственность, если бы Советский Союз не распался. За год с небольшим, прошедший со времени «парада суверенитетов» до роспуска СССР, все члены Союза уже проводили вполне независимую и самостоятельную политику. Не у всех это получалось. Например, Таджикистан уже в 1990 году погрузился в кровавое болото межклановой борьбы, Азербайджан быстро утрачивал контроль над Нагорным Карабахом. Однако это не помешало им получить международное признание после роспуска СССР наравне с вполне благополучным Казахстаном. Вполне вероятной моделью трансформации союза стала бы судьба Канады, ЮАР, Австралии и Новой Зеландии, которые ко времени Первой мировой войны уже были суверенными государствами, посылавшими на фронт собственные национальные войска. При этом главой государства во многих из них до сих пор является король Великобритании, а сами они являются членами Британского содружества наций.

Сегодня, когда наш народ, наша страна строят Справедливый Казахстан, когда выстраиваются новые отношения между государством и обществом, формируется новая политическая культура, происходит обновление политических институтов и практик, концепция суверенитета требует осмысления и наполнения новым содержанием. Как и День независимости, День Республики – праздник, вызывающий амбивалентные чувства.

Начнем с успехов. В Справедливом Казахстане внутренний суверенитет означает полновластие народа. В Декларации о государственном суверенитете сказано: «Граждане Республики всех национальностей составляют народ Казахстана, и он является единственным носителем суверенитета и источником государственной власти». В Конституции Казахстана закреплено положение о том, что «единственным источником государственной власти является народ». Строго говоря, в Казахской ССР тоже вся власть принадлежала народу. Но чтобы обеспечить полновластие народа, недостаточно его продекларировать, надо обеспечить его политическими и экономическими средствами для реального участия в управлении делами общества и государства.

Ключевым направлением политических реформ, инициированных президентом Токаевым, является расширение прямого участия народа. Выборы органов представительной власти дополнены выборами акимов на региональном уровне. При этом происходит постепенное перераспределение властных полномочий (управленческих и налоговых) от центра к регионам. Введение выборности акимов и повышение полномочий маслихатов позволяют всем гражданам Казахстана самостоятельно формировать местную власть, обеспечить ее избираемость и подотчетность.

Переход на новую модель бюджетных отношений, повышение бюджетной самостоятельности регионов открывают возможности для самостоятельного решения местными сообществами своих социально-экономических проблем и для развития бизнеса на местах.

С укреплением народного суверенитета прямо связан предложенный Президентом концепт ответственного гражданина. Ответственность перед своей страной – это то, без чего не может быть реализовано полновластие народа, закрепленное в Конституции. Подлинный суверенитет требует от государственных служащих руководствоваться в принятии решений и в своих действиях интересами государственными, а не корпоративными, клановыми или групповыми.

Принципиальное значение имеет принятый на прошлой сессии закон «О Семипалатинской зоне ядерной безопасности». Эта зона создается в целях обеспечения ядерной и радиационной безопасности, а также реабилитации территории бывшего Семипалатинского полигона для создания возможности постепенного возврата его земель в хозяйственный оборот. Если в 1991 году было принято решение о закрытии полигона, то сейчас созданы правовые рамки для устранения его последствий для населения.

А теперь о грустном. Мы так и не обрели экономической самостоятельности. Да, все экономики в современном мире связаны друг с другом, и практически нет стран, которые бы все необходимое производили сами, как при феодализме. Но есть жизненно важные вопросы, которые мы могли решить, но решать почему-то не стали.

Во-первых, у нас нет энергетического суверенитета. Процитируем последнее послание президента народу Казахстана: «Казахстан в принципе не должен импортировать электроэнергию, быть зависимым от соседних стран. То, что происходит сейчас, недопустимо со всех точек зрения, в первую очередь с точки зрения безопасности государства». Что же именно происходит? Если коротко, то Казахстан зависит от импорта российской электроэнергии, причем зависимость эта растет. В первой половине этого года импорт из России вырос в 5,6 раза. Будем надеяться, что у нас появится АЭС, но на это потребуется время. 

Во-вторых, у нас нет продовольственной самостоятельности. Мы зависим от импорта из той же России. 

В-третьих, у нас нет образовательного, технологического и кадрового суверенитета. Несмотря на санкции и антироссийскую пропаганду, в этом году в России учится более 60 тысяч студентов из Казахстана. Около 10 тысяч казахстанцев учатся в Китае. Едут также на учебу в США, в Европу, Корею, Австралию. Почему наши абитуриенты по-прежнему стремятся получить образование за границей? Потому что наше отечественное образование несамостоятельно, а образовательная система не ориентирована на подготовку кадров для нашей экономики. Про дефицит квалифицированных кадров мы говорим много лет, но ничего не делаем для того, чтобы эти кадры подготовить. Вместо того, чтобы развивать национальную систему космической связи, мы приглашаем к нам «Старлинк».

Загляните в любой документ стратегического планирования – госпрограмму, нацпроект, концепцию или стратегию. Везде вы увидите ссылку на мировой опыт, которая используется как обоснование для предложений по решению наших проблем. И Тони Блэр или Сума Чакрабарти на посту советника президента для нас вполне нормально. А привлечение иностранных инвесторов, которое, как говорили в старину, красной нитью проходит через все выступления, поручения и послания любого из наших двух президентов – что это, как не отказ от суверенитета, не признание того, что сами мы не способны ни на что?

Что нам остается? Мы можем сами назначать и снимать министров и акимов. Можем создавать новые министерства и области, а можем их объединять. Еще одна из наших прерогатив – давать всему новые имена. Городам, областям, министерствам, должностям чиновников. Или возвращать старые, неважно, лишь бы переименовать. Собственно, именно этим мы и занимаемся, делегировав нашу безопасность ОДКБ, нашу экономику – иностранным недропользователям, подготовку квалифицированных кадров – зарубежным университетам. Возможно, только это нас и спасает.