Леонид Шебаршин: «Сильная Россия нужна только нам, русским»
В 1996 году мне посчастливилось взять интервью у Леонида Владимировича Шебаршина. Тогда ему было 60 лет, он был энергичен, подтянут, в общении очень доброжелателен и остроумен, ни тени позы или менторского тона. В его жизни были война, голод, бедность - «обычный набор обычного русского человека моего поколения»»,- сказал мне Леонид Владимирович. Обычного ли? Во всех странах мира руководство разведки – епархия политической и интеллектуальной элиты, высококвалифицированных профессионалов с мощным аналитическим потенциалом и колоссальной работоспособностью.
- Леонид Владимирович, вы были руководителем советской разведки в самый драматический период конца одной эпохи в жизни нашего государства и начала другой. Могли ли вы себе представить тогда характер и последствия происходивших перемен?
- Мы видели все основные тенденции, заложенные на том этапе: угроза единству государства, опасность резкого социального расслоения общества, взрыв преступности, вспышки шовинизма и экстремизма, подчинение национально-государственных интересов СССР интересам наших партнеров, скатывание к зависимости от иностранных займов. ПГУ не в чем себя упрекнуть, но жить от этого легче не становится. Все эти тенденции развились в полной мере и теперь определяют нашу повседневную жизнь. На месте СССР сегодня 15 слабых, взаимно настороженных и даже враждебных друг другу государств, обстановка в которых стабильно неблагополучна. Террор – ежедневные убийства предпринимателей, журналистов, разного рода насилия стали нормой нашей жизни.
В конце 80-х-начале 90-х годов отчетливо проявилось, что без серьезных элементов рыночной экономики и частного предпринимательства мы не сможем оставаться в рядах наиболее развитых стран мира. Необходимо было раскрепостить творческую инициативу, но мы скатились к анархии. Да, стране действительно нужна была демократия, но не для ничтожного меньшинства, а для всего общества. К сожалению, лозунг демократии использовался лишь для разрушения тогдашней политической системы. Люди, которые рвались к власти, не были простаками. Несомненно, были неоправданные иллюзии по поводу рыночной экономики, но был и корыстный расчет. Один только пример – решение о взятии под стражу С. Станкевича за получение взяток в особо крупных размерах.
К своим заслугам новая власть причисляет свободу слова, печати, телевидения. Это несомненные достижения, но достижения хрупкие. Например, административные рычаги воздействия на средства массовой информации сменили не менее эффективные рычаги экономические. Как профессионал я вижу значительное количество заказных материалов, скрытой рекламы, которые в завуалированной форме, а порой совершенно откровенно защищают интересы США. Именно такова направленность наших «демократических» СМИ.
- В связи с развернувшейся предвыборной кампанией сегодня можно услышать, что альтернативы Ельцину нет, а если он не станет президентом на второй срок, Россия погибнет.
- На моей памяти смерть Сталина. Я и мои сокурсники плакали настоящими слезами – казалось, черная туча накрыла страну, и мы теперь пропадем. Но нет, не пропали. Появился следующий безальтернативный вождь – «наш дорогой Никита Сергеевич». Отпраздновали его 70-летие, и те же самые люди, которые пытались нам навязать новый культик, спокойно убрали Хрущева. Целых 18 лет безальтернативным был Леонид Ильич. Он умер, а страна продолжала жить. И Горбачева на Западе считали безальтернативным, а когда поняли, что альтернатива есть, бросили его и сделали ставку на другого. Мне вообще унизительна мысль, что 150- миллионный народ России должен жить под безальтернативным лидером. Когда судьбу всей страны связывают с одним человеком, я в это не верю. Ельцин – продукт своего времени. Сможет ли он быть президентом в новых условиях – не знаю, но уверен, что не произойдет катастрофы при любом исходе выборов. Всеми этими заявлениями о безальтернативности вожди и их прихлебатели набивают себе цену.
- Каковы, по-вашему, должны быть внешнеполитические приоритеты России сегодня?
- Я убежден, что наша внешняя политика должна принять более осмысленный, независимый и национально-государственный характер. Внешняя политика периода Горбачева-Шеварнадзе-Яковлева характеризовалась открытым заискиванием перед Западом и односторонними уступками. Шеварнадзе «подправил» государственную границу в пользу США в районе Берингова пролива, совершенно бездарно был осуществлен вывод наших войск из Германии, пытались просто так отдать южные Курилы (некоторые «демократические» СМИ открыто лоббировали их безвозмездную передачу Японии). Перечислять можно долго. Наша политика в 1992-1994 гг. эволюционировала в сторону « дружбы» с заокеанским зарубежьем. При этом игнорировалась сфера наших жизненных интересов. И до сих пор нет еще осмысленной линии, координированных действий российских государственных организаций на этом направлении. Никто толком не занимается судьбами русских людей, оказавшихся за пределами России. А этот вопрос должен быть стержнем отношений с бывшими советскими республиками. Нужна долгосрочная государственная программа, направленная на оказание максимальной помощи русским людям, не по своей воле оказавшимся за границей. До последнего времени делались лишь судорожные попытки показать, что страны СНГ нас интересуют, что производило впечатление дилетантской возни, скрывающей истинные пружины проводимой политики. Однако сегодня стали появляться новые моменты, в выступлениях нашего руководства несколько изменилась тональность, что может свидетельствовать о наступающем отрезвлении. Начинает складываться понимание реальных внешнеполитических приоритетов России – а это наши непосредственные соседи, страны Восточной Европы, Индия, Китай. Нарастание патриотических настроений в нашем обществе заставляет руководство предпринимать конкретные шаги для защиты национальных интересов России – политических, экономических, международных, военно-стратегических.
- Недавняя эйфория по поводу отсутствия у демократической России противников, кажется, спала. Однако и сегодня можно услышать, что военное нападение на Россию невозможно, расходы на вооруженные силы и спецслужбы надо сокращать…
- Тот факт, что сегодня у России нет очевидного военного противника, - это не заслуга нашей внешней политики, а главное – это не есть неизменная реальность. Неизвестно, что буде, скажем, через 5, 10, 15 лет. А военная мощь государства – чрезвычайно важный компонент внешней политики, позволяющий на равных разговаривать с партнерами и оппонентами, надежно защищать государственные рубежи, экономическую стабильность. Маленькая Швейцария, которая не воевала с начала ХIХ века, содержит боеспособную и хорошо укомплектованную армию. Что касается наших вооруженных сил, то, по словам министра П. Грачева, они в прекрасном состоянии, а по мнению его оппонентов, - практически развалены. Сам президент признал, что военная реформа идет неважно, не так, как надо. Совершенно очевидно, что боеспособность наших вооруженных сил резко ослабла и продолжает падать, и если дело так пойдет, то мы рискуем остаться без надежной армии. Развалить вооруженные силы можно очень быстро, создавать же их приходится десятилетиями. Можно сколько угодно рассуждать на тему перехода к профессиональной армии, однако если нет для этого реальной экономической основы, то все эти рассуждения – маниловщина.
Сильная разведка, так же как и вооруженные силы, - это символ мощи государства. Она необходима для принятия руководством страны обоснованных решений по политическим, военным, экономическим и другим вопросам. Меняются приоритеты, но главная функция разведки остается неизменной и в периоды «горячих» и «холодных» войн, и в мирное время: добыча информации, которую держат втайне противники или партнеры по международным отношениям. Альтруизма в политике не существует. А пока в мире есть экономические, национальные, территориальные противоречия, гонка вооружений, задача разведки – знать планы и потенциал сил, действующих на международной арене, своевременно выявлять угрозы нашим государственным интересам.
Вдохновляясь атмосферой вседозволенности, царящей в нашем обществе, некоторые средства массовой информации пытаются представить героями предателей, морально ущербных людей. Совершенно очевидно, что тиражирование их надрывных «разоблачений», сомнительных сенсаций нацелено на подрыв стабильности государства.
- Глядя на сегодняшнюю ситуацию в России, что вызывает у вас наибольшее беспокойство?
- Бедственное положение нашей экономики, продолжающийся упадок производства и как следствие – рост социальной напряженности, невиданный размах преступности, которая поднялась на дрожжах бездумной приватизации, беспорядочных шагах рыночных реформ, обнищании людей. Меня не утешают привлекательные витрины магазинов. Я получаю приличную пенсию, зарплату и могу себе позволить приобрести и больше, и вкуснее, чем в бытность свою начальником разведки. Однако жевать кусок хлеба с маслом, когда у кого-то нет и сухой корки,- это недостойно. Я москвич и хорошо помню послевоенное время, когда на улицах Москвы было полно нищих, большей частью инвалидов и сирот. Но никогда не было такого, чтобы прилично одетые пожилые люди, стесняясь самих себя, стояли с протянутой рукой.
- Как вы себе представляете выход из нынешнего положения? На что можно рассчитывать?
- Я не верю в быстрое решение, в обещания поправить дело за 500, 1000 или сколько там дней. Нам очень дорого обошелся непродуманный переход к рыночным отношениям. Гайдар очень горячо призывал совершить «прыжок в неизвестное». Я бы не возражал, если бы он сам прыгнул, но попытка столкнуть Россию – пример величайшей безответственности. Свои надежды с нормализацией положения нашей экономики я связываю не с так называемыми «новыми русскими» - это нарыв на больном теле, это пройдет. Появился слой предпринимателей, которые приспособились к новым условиям, научились самостоятельно думать, принимать решения. Они понимают, что время быстрых денег прошло, надо заниматься серьезным долгосрочным делом. Они не собираются бежать за границу – те, кто хотел туда, почти все уже там. В этом слое сильны патриотические настроения, потому что для них любить Россию – это заниматься созидательной деятельностью, здесь складывается современная деловая традиция. Самое главное – растет русское или, если хотите, российское национальное самосознание, национализм. Для меня это слово несет позитивное содержание. Да, мы должны сотрудничать и с Западом, и с Востоком, но руководствоваться в своей жизни мы должны исключительно собственными национальными интересами, а не так называемым «новым мышлением», «общечеловеческими ценностями» и т.п. Пора, наконец, понять, что сильная Россия нужна только нам, русским.
Мы живем в России и должны сделать ее процветающим государством. Патриотические настроения стихийно усиливаются, и политики вынуждены с ними считаться, пытаются угнаться за ними. В нации проснулся инстинкт самосохранения, выживания. Ведь нация – живой организм, а не конгломерат индивидов. В результате всех этих процессов непременно должна появиться патриотически настроенная, сильная, опирающаяся на большинство власть. Думаю, что это не дело самого близкого будущего, но оно абсолютно неизбежно.
Интервью опубликовано в газете «Литературная Россия» № 13, 29 марта 1996 г.
