Практика введения взаимных ограничений в торговле все больше привлекает правительство Казахстана. Причину понять несложно – Акорда то и дело оказывается под внутренним политическим и общественным давлением, требующим увеличения преференций для отечественных производителей. Однако оборотной стороной медали становится введение аналогичных ограничений на казахстанский экспорт.
На прошлой неделе появилось сразу несколько сообщений о втягивании Казахстана в торговые войны вокруг экспорта и транзита сельхозпродукции:
• Правительство РК заявило о приостановке импорта яблок из стран, не входящих в ЕАЭС, чем спровоцировало претензии польской стороны. Вице-министр сельского хозяйства Польши на встрече с послом Казахстана заявил, что этот шаг Астаны нанесет удар по сложившемуся уровню торговых отношений. Ранее в нашу республику поставлялось до 25% от урожая польских яблок. Теперь фермерам этой страны придется искать новые рынки сбыта своей продукции.
• Казахстан, в свою очередь, столкнулся с запретом транзита овощей, фруктов, цветов и зерна через территорию Российской Федерации. Данное решение Москвы можно воспринимать как ответ на ранее введенный запрет на ввоз российского зерна в Казахстан до конца декабря 2024 года.
Причина подобных шагов и ограничений с казахстанской стороны – стремление защитить внутренний рынок от снижения цен в условиях избытка собственного производства зерна и яблок в текущем году. В частности, введение запрета на ввоз зерна уже позволило стабилизировать внутренние цены и увеличить прибыль казахстанских производителей. Кроме того, в рамках ЕАЭС достигнута неформальная договоренность о минимальной стоимости тонны зерна на уровне 250 долларов США, что гарантирует отсутствие убытков у аграриев.
При этом власти РК не видят особых рисков в обострении торгово-транзитных войн – по мнению вице-премьера Серика Жумангарина, Казахстан может полностью перенаправить экспорт сельхозпродукции в Китай, страны Центральной и Юго-Восточной Азии. Отчасти вице-премьер прав: Китай действительно способен поглотить весь объем казахстанского аграрного экспорта. И это очень удобно – нет необходимости распыляться на разные рынки, подстраиваться под разные условия работы и сельскохозяйственные стандарты. В последние годы на фоне роста доходов населения Китай наращивает импорт сельхозпродукции из экологически чистых регионов мира, Казахстана в том числе.
Кроме того, нельзя исключать потенциальной вероятности введения государствами Запада санкций против Китая в случае обострения обстановки вокруг Тайваня. В таком случае казахстанский экспорт сельхозпродукции может столкнуться с рисками введения уже «вторичных» санкций со стороны западных стран.
Также необходимо учитывать возможные асимметричные шаги внешнеторговых партнеров. Например, осложнение торговых отношений с той же Польшей потенциально может ударить по транзиту казахстанской нефти в Германию через северную ветку нефтепровода «Дружба», которая как раз по польской территории и проходит. Кроме того, поскольку Варшава является членом Европейского союза, она может поставить вопрос о незаконных, по ее мнению, ограничениях в торговле на уровне Брюсселя. Тем более что в первом полугодии 2025 года Польша станет временным председателем Евросоюза.
Доля стран ЕС во внешнеторговом обороте Казахстана приближается к 45 процентам, а потому ответные экспортные ограничения могут оказаться чувствительными. Более того, длительная блокада импорта сельхозпродукции из стран Евросоюза может потенциально привести и к международным разбирательствам в ВТО. Хотя в текущий момент механизм арбитража в ВТО не работает (из-за затягивания Вашингтоном назначения своих представителей), в среднесрочной перспективе эта деятельность будет возобновлена. Условия взаимного допуска на рынки сельхозпродукции, а также объем поддержки сельхозпроизводителей были детально прописаны при вступлении Казахстана в ВТО. И обойти эти условия не удастся.
Аналогичные проблемы, хотя и в меньшем формате, могут возникнуть в других международных экономических объединениях, в которых участвует Казахстан. Односторонний пересмотр условий участия страны, безусловно, вызовет ответные изменения условий сотрудничества со стороны других участников таких организаций: Евразийского экономического союза, китайского проекта «Один пояс – один путь».
Ошибки, допущенные в ходе проведения переговоров и отстаивания интересов Казахстана при вступлении в данные организации (да и по большому счету, в ВТО) сказываются сейчас на темпах развития реального сектора экономики. В конце 1990-х и начале «нулевых» годов аграрный сектор не рассматривался как один из потенциальных локомотивов казахстанской экономики. А потому им и пожертвовали в переговорном процессе.
