Сто лет назад, в октябре 1924 г., были приняты решения о национально-территориальном размежевании Казахстана и Средней Азии. Это решение и тогда вызывало немало споров, да и сейчас многие историки (и политики) его критикуют.
Рассмотрим ситуацию поподробнее.
По мере присоединения и освоения Россией территории казахских ханств и последующего продвижения в Среднюю Азию встал вопрос об административном устройстве новых территорий.
В 1744 г. на границе была учреждена Оренбургская губерния, в состав которой из Астраханской губернии был передан Яицкий городок (Уральск), а в 1752 г. – Гурьев. В 1781–1782 гг. Оренбургская губерния была преобразована в Уфимское наместничество в составе которого была Оренбургская область. Уральск и Гурьев были переданы в Астраханскую губернию. В том же году учредили Тобольское наместничество, а в 1785 г. – Кавказское наместничество (Астраханская и Кавказская области). В 1796 г. Уфимское наместничество было переименовано в Оренбургскую губернию, Кавказское наместничество – в Астраханскую губернию (из которой в 1802 г. выделилась Кавказская), Тобольское наместничество – в Тобольскую губернию. На территории Астраханской губернии возникла Внутренняя (Букеевская) орда.
В 1802 г. было создано Сибирское генерал-губернаторство, куда вошла Тобольская губерния, а территория Уральского казачьего войска была передана из Астраханской в Оренбургскую губернию. В 1822 г. Сибирское генерал-губернаторство было разделено на Восточно-Сибирское и Западно-Сибирское; в состав второго вошли Тобольская, Томская губернии и новая Омская область (Омский, Петропавловский, Семипалатинский и Усть-Каменогорский округа). В 1822–1824 гг. была ликвидирована ханская власть в Младшем и Среднем жузах. В 1824 г. в ведении Омской области были образованы Каркаралинский и Кокчетавский внешние округа, в 1831 г. – Аягузский внешний округ, в 1832 г. – Акмолинский внешний округ, в 1833 г. – Баян-Аульский и Уч-Булакский внешние округа, в 1834 г. – Аман-Карагайский внешний округ. В 1838 г. Омская область была упразднена; Омский и Петропавловский округа отошли к Тобольской губернии, Семипалатинский и Усть-Каменогорский округа – к Томской губернии. В 1845 г. ликвидирована ханская власть в Букеевской орде.
В 1854 г. из Томской губернии выделилась Семипалатинская область (Аягузский, Кокпектинский, Копальский, Семипалатинский, Усть-Каменогорский округа), а из Тобольской – Область Сибирских Киргизов (куда вошли Кокчетавский, Кушмурунский, Акмолинский, Баянаульский и Каркаралинский округа). В 1859 г. была создана новая Область Оренбургских Киргизов. В 1864 г. Россия и Китай подписали Чугучакский протокол по разграничению территорий (в 1868 г. на новых землях было создано Зайсанское приставство Семипалатинской области).
В 1865 г. были учреждены Оренбургское генерал-губернаторство, а его составе Туркестанская область с центром во взятом Чернявым Ташкенте. В 1867 г. на базе последней создали Туркестанское генерал-губернаторство в составе новых Семиреченской и Сырдарьинской областей. В составе первой были Верненский, Сергиопольский (Лепсинский), Копальский, Токмакский (Пишпекский), Пржевальский уезды, а в составе второй – Аулие-Атинский, Джизакский, Казалинский, Перовский, Ташкентский, Туркестанский, Ходжентский и Чимкентский уезды.
В 1868 г. Область Сибирских киргизов была разделена на Акмолинскую и Семипалатинскую области, а Область Оренбургских Киргизов – на Тургайскую и Уральскую области. Внешние округа были преобразованы в уезды. В состав Туркестанского генерал-губернаторства вошел Зеравшанский округ. Бухарский эмир признал вассальную зависимость от России. В 1873 г. тоже пришлось сделать Хивинскому ханству. Одновременно было достигнуто соглашение с Британской империей по разграничению территории между Бухарским и Афганским эмиратами.
В 1871 г. в ходе Кульджинского похода Россия завоевала отделившийся от империи Цин Илийский султанат. В 1874 г. были учреждены Амударьинский и Закаспийский отделы Кавказского военного округа. В 1876 г. Букеевская Орда перешла из ведения Оренбургского генерал-губернаторства в ведение Астраханской губернии. В составе Туркестанского генерал-губернаторства на месте разгромленного и ликвидированного Кокандского ханства учреждена Ферганская область (Андижанский, Кокандский, Маргеланский, Наманганский, Ошский уезды). В 1881 г. из Закаспийского отдела образована Закаспийская область (в состав вошло Мангышлакское приставство). По Петербургскому договору Россия вернула маньчжурам большую часть Илийского края; остальные 20% вошли в состав Семиреченской области (где был создан Джаркентский уезд).
В 1882 г. вместо Оренбургского и Западно-Сибирского генерал-губернаторств было создано Степное генерал-губернаторство (Омск) в составе Акмолинской, Семипалатинской и Семиреченской областей.
В 1884 г. в составе Закаспийской области на свежезавоеванных и ранее уступленных Персией территориях были созданы Мервский и Тедженский округа. В 1886–1887 гг. Зеравшанский округ был преобразован в Самаркандскую область (туда же передали Джизакский и Ходжентский уезды), а Амударьинский отдел передан в состав Сырдарьинской области. В 1891 г. Семиреченская область была передана в состав Степного генерал-губернаторства.
В 1895 г. Россия и Англия окончательно разделили Западный Памир между Бухарой и Афганистаном (впрочем, попытки пересмотреть договор предпринимались неоднократно). В 1897 г. Закаспийская область перешла в состав Туркестанского генерал-губернаторства. В состав Ферганской области включена территория Восточного Памира. В 1899 г. Семиреченская область вернулась в состав Туркестанского генерал-губернаторства.
Таким образом, Средняя Азия, Южный Казахстан и Мангышлак были консолидированы в Туркестанском генерал-губернаторстве, а Северный, Восточный и Западный – в Степном. Интересно, что вопрос об объединении киргизских (казахских) районов не ставился. Отчасти это было связано с тем, что географически и исторически Южный Казахстан воспринимался естественной частью Туркестана (Западного Туркестана), а этнографические сведения о том, что южные и северные казахи (причем первые – это разные народы с киргизами) только накапливался. Впрочем, антропологические, этнографические и лингвистические материалы не давали однозначного ответа на этот вопрос. По сути, регион был разделен на кочевой север и оседлый юг, причем в первом доминировало родоплеменное устройство, а во втором оно фактически стерлось, и внутренняя градация была основана на землячестве, образе жизни и языках (диалектах). Этническое самосознание в современном понимании существовало в зачаточных формах, хотя возникновение местной интеллигенции вкупе с модными в мире теориями способствовало развитию как национализма, так и панисламизма, исламского модернизма и пантюркизма, но течения эти были маргинальными. В отличие, скажем, от реакционного консерватизма, возникшего как реакция на европеизацию региона.
Революция застала местное население, общественность и элиты врасплох.
Временное правительство по инерции продолжило процессы преобразования регионов. Так, в июне 1917 г. из Томской губернии была выделена Алтайская, а в июле из Астраханской губернии выделили Букеевскую.
В ходе революционных процессов генерал-губернаторства фактически разрушились. В ноябре 1917 г. была провозглашена Кокандская автономия, а в декабре – "Алаш-Орда", но реальной властью они никогда не обладали. С другой стороны, они актуализировали вопросы советского национального строительства на Востоке.
Регион превратился в поле боя Гражданской войны, в котором побеждали "красные". После разгрома Кокандской автономии в Ташкенте была провозглашена Туркестанская Автономная Социалистическая Советская Республика (ТАССР), а по мере освобождения территории Казахстана от войск Колчака, Дутова и Анненкова в июле 1919 г. СНК РСФСР образовал Революционный комитет по управлению Киргизским краем (Казревком), а в августе 1920 г. была провозглашена Киргизская АССР.
Пробежимся по основным административно-территориальным событиям. В 1918 г. Акмолинская область была переименована в Омскую (Колчак переименовал ее обратно, затем в июле 1919 г. название вернули). В январе 1920 г. Омская область была преобразована в губернию. В феврале вместо Хивинского ханства была провозглашена Хорезмская Народная Советская Республика (ХНСР). В июне из Мангышлакского уезда и части Красноводского уезда образовали Адаевский уезд, переданный в октябре того года в состав КАССР. В июле Оренбургская губерния и Тургайская область были объединены в Оренбургско-Тургайскую губернию. В сентябре был ликвидирован Бухарский эмират, вместо которого провозглашена Бухарская Народная Советская Республика (БНСР). В октябре Амударьинский отдел стал Амударьинской областью. Области КАССР стали губерниями. В ноябре Кустанайский уезд, ранее переданный в состав Челябинской губернии, вернулся в состав Оренбургско-Тургайской губернии. В январе 1921 г. была создана Акмолинская губерния, куда передали Акмолинский, Атбасарский, Кокчетавский, Петропавловский уезды Омской губернии. В июне Бухтарминский уезд Алтайской губернии был передан в Семипалатинскую губернию. В августе Закаспийская область была переименована в Туркменскую. В декабре Оренбургско-Тургайская губерния была разделена на Актюбинскую, Кустанайскую и Оренбургскую губернии. В октябре 1922 г. Семиреченская область была переименована в Джетысуйскую. В октябре 1923 вместо ХНСР была провозглашена Хорезмская Социалистическая Советская Республика (ХССР), в составе которой созданы Узбекская, Туркменская и Киргиз-Каракалпакская автономные области. Туркменская автономная область возникла и в составе БНСР.
Развитие Туркестана было предметом многочисленных споров. Так, председатель ЦИК ТАССР Турар Рыскулов в 1920 г. выступил с идеей создания Тюркской советской республики и Компартии тюркских народов. Это в какой-то степени было схоже с ранним проектом Мусульманской компартии Мирсаида Султан-Галиева. Центр отверг эти идеи: возникала угроза противопоставления славянских и тюркских народов, усиливался исламский фактор, а кроме того идея была питательной средой для распространения идеологии пантюркизма. Ленин в этот период дал поручение проработать вопрос о разделении Туркестана на "Узбекию, Киргизию и Туркмению".
Для понимания национальной политики ВКП(б) и связанного с ней территориального обустройства нужно понимать, что национальный вопрос был в эпицентре европейской общественной мысли конца XIX – начала XX века. Нация воспринималась как более прогрессивная и естественная форма общественного обустройства и консолидации, нежели монархическое подданство, религиозная общность или кланово-родовое устройство. Другое дело – что содержание понятий "нация", "этнос", "народ" с тех и до сих пор являются дискуссионными. Для большевиков право наций на самоопределение был одним из стратегических (тем более что он способствовал их победе в Гражданской войне), при этом национализм и шовинизм являлись базовыми рисками.
В Закавказье резкий рост "национального самосознания" после падения царской власти привел к острым межнациональным конфликтам, который не удалось сразу погасить даже после советизации трех республик. В итоге Москве в 1922 г. пришлось пойти на создание Закавказской СФСР (фактически – аналогу Кавказского наместничества), чтобы погасить остроту национального вопроса. При этом представители христианских Грузии и Армении, как и в имперский период, были встроены в союзную номенклатуру и активно привлекались для управления другими национальными окраинами (Казахстан, Таджикистан, Азербайджан, Крым, Северный Кавказ).
Для Казахстана и Туркестана были характерны несколько иные проблемы – родовая борьба в первом и повстанческое движение басмачей под религиозными лозунгами во втором. Серьезной ошибкой стало приглашение в Туркестан бывшего военного министра Османской империи Энвера-паши, который в итоги примкнул к басмачам.
Национальное сознание в массах росло ниже религиозного (в ТАССР даже восстановили на какое-то время шариатские суды), но уже начала расти межнациональная напряженность.
В итоге вернулись к варианту "Узбекии, Киргизии и Туркмении", но готового варианта не было. Если Бухара была готова стать основой Узбекии, то Хорезм напротив просил отдать ей Амударьинскую область. В разгар дебатов зампред ЦИК ТАССР Султанбек Ходжанов выступил с проектом размежевания Туркестана по национальным республикам и создания Советской Среднеазиатской Федерации, в который вошла бы КАССР. Ташкент, по его замыслу, должен был войти в состав Киргизской республики и стать столицей и ее, и всей федерации. Аргументировал оно последнее, впрочем, больше экономическими соображениями. Казахов в руководстве ТАССР изначально было много (Рыскулов, Тюрякулов, Асфендиаров, Джандосов, Сергазиев) и отдавать Туркестан с Ташкентом они не рвались. Впрочем, национальная статистика была в пользу узбеков.
Нужно понимать, что четкого национального деления в ТАССР толком не было. Помимо узбеков, киргизов (казахов), туркмен переписи фиксировали сартов, чагатаев, кипчаков, курама, которых даже ученые затруднялись однозначно отнести к новым этносам. А были еще каракиргизы (киргизы) и таджики, у которых тоже худо-бедно росло самосознание. Москва запросила мнения ученых-этнографов, но те, грубо говоря, сказали, что научной основы нет даже в понятиях "узбек" и "таджик", так что решение должно быть политическим. Поэтому базовыми специалистами по делению стали географы. Столицу заполнили многочисленные делегации с мест, которые требовали отдать им тот или иной район или город со ссылками на исторической опыт. Характерно, что таджики взяли этот прием на вооружение сильно позже, чем потрепали немало нервов своим соседям и кураторам. А вот туркменам, которым изначально собирались дать союзную республику, новую государственность фактически навязали: местная родовая знать никак не могла договориться по поводу раздела постов и Москва выдвинула ультиматум: или быстро договариваемся, или будем считать, что вы не созрели до статуса союзной республики. Впрочем, Бартольд констатировал, что огузы, давшие Азии такие сильные державы – сельджуков и османов – у себя создать государственность не смогли. Под давлением центр Туркмения-таки сформировалась.
В итоге только к осени 1924 г. возник окончательный проект. Туркестанская федерация, Бухарская и Хорезмская республики упразднялись. На их место приходили Узбекская ССР (столица – с февраля – Бухара, с мая – Самарканд), в состав которой входила Таджикская АССР, Туркменская ССР и Каракиргизская автономная область в составе РСФСР. В состав КАССР переходили Кара-Калпакская автономная область, Джетысуская и Сырдарьинская губернии. Каракольский, Нарынский уезд и Пишпекский уезды Джетысуской губернии переходили в состав Кара-Киргизской АО. Туда же перешел Ошский уезд Ферганской области. Ташкентский уезд Сырдарьинской губернии переходил в Узбекистан. Кара-Калпакию сконструировали из Амударьинской области, Туркмению – из одноименной области, а также из соответствующих частей Бухары и Хорезма. После завершения деления Букеевская губерния была упразднена (июнь 1925 г.), Оренбургская губерния из состава КАССР перешла в РСФСР (июль 1925 г.), а Кустанайская губерния стала уездом (сентябрь 1925 г.). Столицу перенесли в Ак-Мечеть (с июня – Кзыл-Орда). В июне 1925 г. Киргизию переименовали в Казакстан (с 1936 г. – Казахстан), а чуть ранее, в мае, Кара-Киргизия стала Киргизией. В феврале 1926 г. статус Киргизии был повышен до АССР, а в 1936 г. – до ССР (как и Казахстана). Таджики, которым изначально хотели дать статус АО, в 1925 г. обзавелись собственной автономией в виде Горно-Бадахшанской автономной области, после чего принялись добиваться статуса союзной республики, требуя одновременно "вернуть" им Бухару и Самарканд. В октябре 1929 г. Таджикская АССР получила статус союзной республики, но узбеки согласились отдать только Ходжентский округ. В июле 1930 г. хлопотная Кара-Калпакская автономная область перешла из состава КАССР в РСФСР, в 1932 г. получила статус АССР, а в 1936 г. вошла в состав Узбекистана. В августе 1930 г. столица УзССР переехала из Самарканда в Ташкент (из первого уехали из-за претензий таджиков, а во второй – из-за претензий казахов).
В 1926–1928 гг. губернии и области были упразднены и вместо них созданы округа. В 1930 г. округа упразднили и управление осуществлялось напрямую через районы. Затем стали создаваться области (1932 – Казахстан, 1938 – Узбекистан, 1939 – Киргизия, Туркменистан и Таджикистан). В рамках СССР в 1923–1929 гг. шла политика укрупнения регионов, создавались новые края и области, в состав которых входили прежние губернии и внутренние автономии. Союз искал оптимальную модель территориального устройства – между национально-государственной и экономико-географической. Но прошедшее размежевание уже подорвало первоначальное структурирование Средней Азии: в самом начале 20-х Туркестан виделся специалистам Госплана единым экономическим районом, а Казахстан хотели разделить на 3 (Запад, Восток и нефтяной регион), потом на 2 (Запад и Восток), но эта модель, как известно, не прошла – единый Казахстан в какой-то мере стал "крупным экономическим регионом".
По итогам размежевания в 1924–1925 гг. возникли 2 новые союзные республики (Узбекистан и Туркменистан) и 2 новые автономные (Киргизия, Таджикистан). А Казахстан, хоть и остался автономией, но получил новую территорию, которую нужно было интегрировать в свой состав. Для начала столица переехала в Ак-Мечеть (Кзыл-Орду), а в 1929 г. – в Алма-Ату (по мере строительства Турксиба). Но вот практически интеграция шла проблемно. Прежняя элита КАССР и так отличалась высоким уровнем "группировочной борьбы", а теперь к ней добавились южане-ветераны туркестанской политики.
Исторически Север и Юг регулярно оказывались в разных макрорегионах. Дешт-и-Кипчак и Семиречье, улусы Джучи и Чагатая, Туркестанское и Степное генерал-губернаторства.
Население было объединено по факту по языковому признаку, хотя антропологические и этнографические различия, безусловно, присутствуют. Нужно отметить, что казахская филология жестко боролась против признания наличия диалектов, соглашаясь только на "говоры". Антропологические исследования проводились по отдельности: среднеазиатские республики отдельно, Казахстан – отдельно, хотя мягко постулировалось "возрастание европеоидности с востока на запад и с севера на юг". Схожая картина была, скажем, при исследовании населения европейской части СССР, когда разделом ареала русских и украинцев была установлена административная граница между РСФСР и УССР.
Партийные справки о "феодально-байских пережитках" четко концентрировали 90% их в трех южных областях. Аргумент об "идеологически отсталом" Юге активно использовался кадрами Севера и Запада для удержания южной экспансии.
После краткого торжества южан сразу после объединения в течение длительного времени основной массив республиканской элиты состоял из представителей Севера и Запада. Только со вторым приходом Кунаева ситуация стала несколько меняться.
Тут надо остановиться и поговорить о процессах "нациестроительства". Советская власть, как уже говорилось, видела в развитии социалистических наций более прогрессивное явление, чем религиозная консолидация и патриархально-родовое устройство.
Вторым фактором была деколонизация – т.е. приоритетное социальное и экономическое развитие национальных окраин. Сюда же можно отнести "коренизацию" – подготовку и выдвижение национальных кадров. Официально коренизация закончилась в 1936 г., но можно отметить, что узбеки стали первыми руководителями местного ЦК в 1929 г., таджики – в 1946 г., туркмены – в 1947 г., киргизы – в 1950 г., а вот у казахов процесс шел с перерывами: 1946–1953, 1960–1962, 1964–1986, 1989–1991.
Феномен "создания" узбеков достаточно изучен. По большому счету, эта национальность состоит из тюркизированных таджиков, таджикизированных тюрков и небольшого вкрапления кочевников-шейбанидов, которые и дали свое название новому этносу. При этом нужно понимать, что и таджикские (восточно-иранские), и тюркские племена пришли в регион, смешавшись с более древним населением Мавераннахра, да и между собой. Этот коктейль выглядел вполне привлекательно для нациестроительства в силу ряда причин – быстрая утрата родоплеменного деления, урбанистическая и земледельческая оседлая культура. По сравнению с кочевниками – казахами, киргизами и туркменами – узбеки выглядели более цивилизованными. С таджиками вопрос выглядел сложнее, поскольку узбеки их активно ассимилировали, а "таджикские таджики" выглядели "бедными родственниками", а их претензии на давно утерянное "арийское наследство" раздражали. Заметим, впрочем, что казахи не только играли ключевые роли в ТАССР, но и были представлены на федеральном уровне (причем, не как представили своих республик): Рыскулов был зампредом СНК (вице-премьером) РСФСР, Асфендияров (1925–1927), Досов (1927–1930) и Нурмаков (1931–1937) руководили отделом национальностей ВЦИК (преемником Наркомнаца РСФСР), а Тюрякулов возглавлял советскую дипмиссию в Саудовской Аравии (1928–1935 гг.). Узбеки выдвинулись на союзный уровень уже после войны (Юсупов был министром хлопководства СССР в 1950–1953 гг., а Мухитдинов – секретарем ЦК КПСС в 1957–1961 гг.). Но мы немного отвлеклись.
Третьим фактором стало социокультурное развитие, закрепляющее национальный статус: стало нормирование литературного языка, его распространение и закрепление посредством СМИ и всеобщего образования; развитие национальных культур; выработка национальных историй, включая по возможности процесс "управляемого удревления" и обеспечение непротиворечивости с общесоюзным дискурсом. Последнее нужно пояснить: история не должна нести негативных последствий для дружбы народов. Это привело к разделению исторических фигур, источников, эпоса на прогрессивные (народные) и реакционные (феодальско-байские). Соответствующие процессы прошли в 1940–1950 гг. и привели к смене оценок Хазарского каганата, Золотой Орды, таких фигур как хан Кенесары и имам Шамиль. Творческая интеллигенция местами протестовала, но идеологически это повышало общественную консолидацию.
Четвертым фактором стало то, что социалистические нации и национальные республики были своего рода внешнеполитической визитной карточкой советской системы. Они демонстрировали модель социалистического национального строительства для развивающихся стран Азии, Африки и Латинской Америки, проходящих процессы деколонизации. Средняя Азия с ее реставрированными мавзолеями и мечетями была в этом аспекте особенно показательной. Но этот процесс развивался при Хрущеве и Брежневе. Сталинский период можно отметить несколько иным наполнением внешнего значения национальных республик. Они потенциально могли стать инструментом присоединения смежных зарубежных территорий, населенных родственным населением. Карелия-Финляндия, Украина и Беларусь – западные Украина и Беларусь, Молдавия – Бессарабия и Северная Буковина, Армения – Турецкая Армения, Азербайджан – Северный Иран, Таджикистан и Узбекистан – Афганистан, Казахстан – Синьцзян, Тува – Монголия. Если на западном направлении модель сработала (1939, 1945 гг.), то турецкий и иранский проекты пришлось в послевоенные годы свернуть под давлением Запада. А успешно развивающийся процесс создания Восточно-Туркестанской Республики (ВТР) был закрыт ради еще более успешного проекта – КНР. Монголия столь быстро прошла советизацию (кстати, с активным участием представителя Коминтерна Рыскулова), что вопрос отпал сам собой.
Пятым фактором был процесс балансирования между национальными республиками и их автономиями, который должен был сдерживать местный шовинизм и национализм. Его другой стороной стала консолидация различных языковых, региональных, конфессиональных групп внутри наций 1-го порядка. Как мы видим, практически ни одна национальная группа, имеющая статус союзной республики не смогла ассимилировать автономии, да и толком не переварила собственные подгруппы (Грузия, Таджикистан, Украина).
Говоря о таком популярном вопросе как "экономическое районирование" следует отметить, что этот проект был актуален в годы первой пятилетки и мог быть реализован преимуществе в аграрном обществе, но с быстрым развитием урбанизации, индустриализации и транспорта потребность в нем отпала. Его второе рождение – в годы хрущевских реформ был запутан перфекционизмом первого секретаря. Хотя можно отметить создание в тот период Закавказского и Среднеазиатского бюро ЦК КПСС. Кроме того, был создан единый Среднеазиатский совнархоз. Возможно, кое-какие мысли у Хрущева на этот счет имелись, но понять его запутанные замыслы порой весьма сложно.
Наши историки любят писать, что Хрущев якобы хотел отобрать у Казахстана Мангышлак и целинные земли, но из архивных документов следует только попытка Туркменнефти в административном плане подчинить себе Узеньнефть, а Целинный край был создан для того, чтобы обеспечить прямое финансирование и снабжение целинных областей, поскольку Алма-Ата периодически пыталась оттуда что-нибудь позаимствовать. Тема "сепаратизма" возникла много позже – из-за амбиций краевого лидера Соколова, с которым быстро и жестко разобрались столько непопулярные в Казахстане Юсупов и Соломенцев. Реальностью была только передача двух хлопковых районов Чимкентской области в Узбекистан (1963 г.). Хрущев хотел создать что-то вроде хлопкового кластера, объединив районы в составе Узбекистана и одновременно создав союзный госкомитет по хлопку. Идея вскоре сдулась, а районы вернул Кунаев в 1971 г. Что характерно – официальные решения о возврате территорий не публиковались, чтобы никого не обидеть. По Бостандыкскому району, переданному узбекам в 1956 г., вопрос не рассматривался. Интересно, что в разгар переговоров в 1970 г. великий ученый аль-Фараби был введен в казахский исторический пантеон. Срочно отметили и юбилей, и отдел фарабиведения учредили, и улицы стали переименовывать в его честь. Синхронность дат создает впечатление своего рода бартерной сделки, которую обе стороны исправно соблюдают по сей день.
Возвращаясь к Хрущеву отметим, что в Казахстане в 1957 г. были созданы 9 экономических административных районов (с соответствующими совнархозам), а для них координации в 1960 г. возник Казахский СНХ. В 1960 г. создали Целинный край, в 1962 г. – Западно-Казахстанский и Южно-Казахстанский край. В края не "влезли" Алма-Атинская, Карагандинская, Восточно-Казахстанская и Семипалатинская области. С созданием краев число ЭАР было оптимизировано. Не забудем и разделения партии и советских органов в 1962 г. на промышленные и сельские структуры и вхождения первого секретаря Чимкентского обкома в состав Среднеазиатского бюро ЦК КПСС.
С падением Хрущева совнархозы, края, деление на промышленные и сельские органы управления было отменено. Практически сразу глава Казахстана Кунаев стал кандидатом (1966 г.), а затем и членом Политбюро ЦК (1971 г.), обогнав в партийной иерархии узбека Рашидова (кандидат с 1961 г.). Авторитет Кунаева был подкреплен тем, что вторым секретарем ЦК, главами КГБ и МВД стали республиканские кадры.
Нужно подчеркнуть, что советское нациестроительство во многом относится именно к брежневскому периоду. Ленин выбрал проект "открытой федерации", рассчитанной на мировую революцию с отказом от концепции государствообразующего народа. Сталин построил ленинский СССР так, чтобы по факту федерация стала вариацией РСФСР образца его проекта 1922 г. и придал ей русскоцентрический характер – но с подавлением шовинизма. Создателей СССР часто критикуют за то, что они заложили основы национального распада СССР и будущего всплеска национализма, но нужно понимать: СССР не создавался под сценарий распада, а как модель будущего устройства всего мира. И национализму была жестко противопоставлена политика интернационализма.
Процитирую тут секретаря ЦК по идеологии Джандильдина: "Мы должны быть особенно бдительными, зорко охранять и защищать ленинскую идеологию дружбы народов от всякого проникновения и влияния чуждых идей, памятуя, что дружба и братское единство народов являются одним из высочайших источников крепости и могущества нашей Родины. Это необходимо не только потому, что на дружбу советских народов постоянно покушается империалистическая реакция, но и потому, что в нашей собственной среде еще бытуют остатки старых, буржуазных взглядов на отношения между нациями – националистические пережитки. Они проявляются как в великодержавном шовинизме, так и в местном национализме. Первый выражается в стремлении умалить значение культуры, языка, традиций национальных меньшинств, игнорировать принципы национального равноправия; второй – в стремлении обособиться от других наций, замкнуться в скорлупе узкоместных интересов".
Другое дело, что преемники Сталина не видели и не понимали до конца его стратегии. Но в самой стратегии был заложен рост национального самосознания. И местные республиканские элиты этот процесс естественным образом возглавили.
Кунаев, будучи южанином, выстроил модель регионального паритета, которую потом будут называть "традиционной". Верховный Совет и Совет Министров он отдал северянам Ниязбекову и Ашимову, а идеологию – западнику Имашеву. В пантеон местных героев революции и Гражданской войны включили южан Рыскулова и Джандосова, а главным героем Великой Отечественной войны стал Момышулы (несмотря на его "непартийное поведение"). Таким образом, галерея позитивных персонажей стала консолидирующей для всех регионов. После жестких историко-идеологических дебатов 50-х гг. вопрос спустили в художественную литературу. И во второй половине 60-х и – второй половине 70-х возникло множество сильных и популярных произведений, которые вернули или ввели в орбиту казахской истории аль-Фараби, Золотую Орду, султана Бейбарса, Кенесары, Томирис. Причем, разумно привлекались не только казахи-писатели; аналогичным образом узбеки вернули себе "суверенитет" над Тамерланом, хотя сам эмир узбеков не любил. Приватизация исторического наследия осуществлялась по всему Союзу – там, где не хватало сил историков, работали писатели и поэты. Инженер-геолог и поэт Олжас Сулейменов сделал заявку на тюркские корни "Слова о полку Игореве" (изрядно выбесив академиков Рыбакова и Лихачева), а заодно и на шумеров. Москве это не понравилось и, как у нас любят писать, "Олжас подвергся репрессиям". Только вот "жертва репрессий" стала членом ЦК Компартии Казахстана, членом президиума Верховного Совета, а затем и министром. Книгу формально осудили, но на ее распространение это сильно не повлияло. И эта ситуация характерна не только для Казахстана.
Национальное сознание в союзных и автономных республиках поэтапно, но уверенно росло. Причем, если в Казахстане языковая тематика сильно с ним связана не была, то, к примеру, в Грузии в 1978 г. прошли митинги в поддержку государственного статуса грузинского языка, что тут же вызвало недовольство у абхазов. На следующий год митинги прошли уже в Казахстане, но не из-за языка, а против проекта создания Немецкой автономной области (с центром в Ерментау). Тут надо отметить определенную двойственность ситуации. Немцы требовали вернуть им автономию в Поволжье, причем на фоне растущей эмиграции. Москва решила создать автономную область в Казахстане, чем создала головную боль для Алма-Аты. С одной стороны, Целина держалась во многом на сильных немецких кадрах (напомним про забытых ныне Геринга и Бурбаха) и Казахстан очень не хотел их терять, а с другой – территория исторически была не очень немецкой. Поэтому, думаю, что формально поддержав проект, казахстанское руководство само процессы и инспирировало, чтобы не создавать межнационального противостояния в дальнейшем.
Кунаев через несколько лет выдвинул несостоявшегося главу автономии Брауна на пост руководителя Целиноградской области. Немало немцев возглавили области и при Назарбаеве (Гартман, Саламатин, Метте, Рау). Напомню, что первый кореец стал министром в СССР именно в КазССР (Илья Ким возглавлял Минфин в 1961–1974 гг.). Кроме немецкой автономии в конце 40-х рассматривался вопрос и о создании Уйгурской автономии (с центром в Панфилове) – как можно предположить, в контексте закрытия проекта ВТР. Об этом проекте стало известно много позже, как и об участии партийных органов, спецслужб и вооруженных сил СССР в событиях в Синьцзяне.
Тут надо подчеркнуть, что советская идеологическо-воспитательная и философская мысль регулярно возвращалась к тезису о преодолении тех или иных пережитков и слиянии противоположностей. Если концепция академика Марра о слиянии языков была отвергнута еще Сталиным, то вопросы сближения умственного и физического труда, городского и сельского образа жизни были предметом постоянного обсуждения. Естественно, рассматривался и вопрос о будущем слиянии нации в единый советский народ. В то же время процессы уже не нациестроительства, а национального развития продолжались. Сейчас многие пишут о формировании "этнократии" применительно ко всем национальным республикам, но партия поддерживала определенный паритет, казахско-русский и внутриказахский, хотя и без привязки к статистике. Языковой вопрос в республике остро не стоял: и элита, и интеллигенция, и городское население в большинстве своем перешли на русский язык, воспринимая его не только как удобное средство коммуникаций, но и более престижный (для национального менталитета фактор престижа, нужно отметить, является "стратегическим"). Вместе с тем, произошел определенный разрыв между сельским населением, особенно южным, и русскоязычным городским. С другой стороны, скандальное обсуждение национального вопроса ("процентомания") в 1986 г. – на XVI съезде партии, почти за год до известных событий – показало диспропорции в распределении мест в вузах между представителями разных национальностей и казахами из разных регионов.
Итогом кунаевского правления стало формирование определенного паритета, распределения функций среди региональных групп. Прекращение постоянных ротаций и реорганизаций, свойственных хрущевскому периоду, стабилизировало климат в стране в целом и в республике в частности. Элита окрепла, пустила корни, обзавелась "исторической традицией". Многие пословицы, которые позже считались "исконными", вроде – "с биографией повезло, а с географией – не очень" – относятся именно к этому периоду. Трайбализм, упорно называемый южной традицией, процветал во всех регионах в тех или иных формах. Такой знатный оплот "географии", как Союз писателей, был отдан преимущественно северным и немного западным кадрам, которые дружно воевали друг с другом. Очагами духовности считались Семипалатинск, Баянаул, Уральск. Первый секретарь, имевший своего рода карт-бланш на продвижение своих единородцев, формировал вокруг себя при этом полиродовую и многонациональную среду.
Интересен феномен формирования региональных идентичностей, которые местами восторжествовали над родовыми, жузовыми и порой даже национальными. Несмотря на тот факт, что административно-территориальное деление претерпевало регулярные изменения, со временем стали отмечать "этнографические" различия между, скажем, алмаатинцами и талдыкурганцами, чимкентцами и джамбулцами. Фактор границы, наличия внутренней иерархии, статистики и медийного пространства влиял и на самосознание населения.
В 1925 г. "базовый" Казахстан состоял из 7 губерний (Акмолинская, Актюбинская, Джетысуйская, Кустанайская, Семипалатинская, Сырдарьинская, Уральская). В 1928 г. были созданы 13 округов (Адаевский, Акмолинский, Актюбинский, Алма-Атинский, Гурьевский, Каркаралинский, Кзыл-Ординский, Кустанайский, Павлодарский, Петропавловский, Семипалатинский, Уральский, Чимкентский). В 1930 г. перешли к районному делению, которое себя не оправдало, и вскоре начали создавать области.
Сначала, в 1932 г., были созданы 6 областей (Актюбинская, Алма-Атинская, Восточно-Казахстанская, Западно-Казахстанская, Карагандинская, Южно-Казахстанская). В 1934 г. образован Каркаралинский округ, который в 1936 г. был преобразован в Карагандинскую область. Одновременно с ней создали Кустанайскую и Северо-Казахстанскую области. В 1938 г. образованы Гурьевская, Кзыл-Ординская, Павлодарская области, в 1939 г. – Акмолинская, Джамбулская и Восточно-Казахстанская области (прежняя ВКО переименована в Семипалатинскую). В 1944 г. образованы Кокчетавская и Талды-Курганская области (упразднена в 1959 г.). В 1960 г. образован Целинный край; Акмолинская область упразднена. В 1961 г. создана Целиноградская область. В 1962 г. образованы Западно-Казахстанский и Южно-Казахстанский края; ЗКО переименована в Уральскую, ЮКО – в Чимкентскую. В 1964 г. упразднены Западно-Казахстанский и Южно-Казахстанский края, а в 1965 г. – Целинный край. В 1967 г. вновь создана Талды-Курганская область. В 1970 г. образована Тургайская область, в 1973 г. – Джезказганская и Мангышлакская области. В 1988 г. были упразднены Мангышлакская и Тургайская области.
Таким образом, с 1932 по 1973 г. количество областей выросло с 6 до 20, которые достаточно быстро стали восприниматься как исторически сложившееся деление. В 1990 г. по "просьбам с мест" были восстановлены Мангистауская и Тургайская области, а из числа пяти упраздненных в 1997 г. областей (Жезказганская, Кокшетауская, Семипалатинская, Тургайская, Талдыкорганская) три были восстановлены в 2022 г.
Все это нет-нет, да и пытались оптимизировать. В 1957 г. были созданы 9 экономических административных района (Актюбинский, Алма-Атинский, Восточно-Казахстанский, Гурьевский, Карагандинский, Кустанайский, Северо-Казахстанский, Семипалатинский, Южно-Казахстанский). В 1960 г. Кустанайский и Северо-Казахстанский ЭАР объединили в Целинный, а в 1962 г. Гурьевский и Актюбинский – в Западно-Казахстанский ЭАР. В 1965 г. их все упразднили. В 2007–2008 гг. проводился эксперимент по созданию 7 межрегиональных систем управления, в котором некоторые увидели заявку на укрупнение регионов. Реформа была проведена достаточно бестолково и через несколько лет ее свернули. Традиционное деление на регионы возобладало.
Нужно подчеркнуть, что традиционное областное деление не совпадает с жузово-родовым. Такие области, как Кызылординская, Южно-Казахстанская и Талдыкорганская являются моножузовыми, и при попытке создать некую статистико-географическую модель возникает вопрос: куда отнести, скажем, кызылординских кипчаков или шымкентских коныратов, поскольку исторически они Средний жуз, а этнографически и политически – чистый Юг.
Родовое деление не только не пропало, но и активно воспроизводилось в последующий период, хотя, скажем, у многих народов, перешедших к оседлости, оно растворилось. Казахи же, киргизы и туркмены его сохранили, несмотря на полную смену образа жизни.
Не менее интересен феномен ассимиляции малых народов и внутриэтнических групп. По логике они должны были раствориться в основной национальной группе того или иного региона. Речь идет, к примеру, о таджиках и памирцах, грузинах и абхазах, грузинах и сванах. Однако национальное самосознание в автономиях и внутриэтнических группах оказалось намного устойчивее и активно сопротивлялось растворению. Несмотря на то, что национальности получили различный статус и были ранжированы в соответствии с административным делением страны, все они получили право на самосознание, даже с отходом на второй-третий план национального языка и культуры. В масштабах Союза полную ассимиляцию прошли только отдельные малые народы Поволжья и Сибири.
Собственно, такая цель и не ставилась. Советская власть бережно охраняла права национальностей, но с приоритетом совместной истории и русского языка как государственного. А национально-территориальная форма построения СССР в итоге стала естественным "якорем" в общественном сознании. В период перестройки, когда центр запутался в своих бессмысленных и бестолковых политических и экономических реформах, именно республиканские органы власти, используя национальную и интернациональную риторику, смогли выступить в качестве естественных центров притяжения общественных интересов. Союз, как я уже говорил, никто не планировал разваливать, но распад единой системы управления автоматически поставил республиканские органы управления в условия, когда они должны были проводить курс на суверенизацию. Отраслевые органы рухнули вместе с центром или стали корпорациями, силовые структуры впали в апатию. И кто остался? А остались органы управления национально-территориальных административных единиц, созданные в период советского государственного строительства и получившие в его период развитые национальное самосознание, базовую инфраструктуру, экономическую и силовую вертикаль. И здесь фактор решений 1919, 1924 и 1936 гг. определил форматы государственного развития.
Вопрос межнациональных конфликтов в поздне- и постсоветском пространстве, как уже не раз говорилось, был предопределен тем, что ряд республик поставил во главе угла приоритет ускоренного нациестроительства, включая полную языковую ассимиляцию. Часто это ставится в вину советским вождям и в первую очередь Ленину и Сталину. Но еще раз повторюсь, что СССР не был создан в расчете на грядущий распад, а модель экономико-территориального деления, отвергнутая партией, подразумевала полную ассимиляцию этнических групп в единой советской идентичности. Это противоречило и идейным целям большевиков, и фактору поддержки их политики большинством этих самых этносов. Те, кто ругает советскую национальную политику с национальной же точки зрения, должен понимать, что базис этой самой точки зрения и был создан этой же политикой. Как и модернизация образа жизни, социально-экономического уклада, отчасти – менталитета, этики и морали. Вопрос, как мы часто видим, стоит в претензиях к цене, а не к возврату к истокам.
