Т
елеканал «Дождь» вызвал громкий скандал. Он задал своим телезрителям вопрос: «Нужно ли было сдать Ленинград, чтобы сберечь сотни тысяч жизней?» Каким образом были бы спасены сотни тысяч жизней, если город был бы отдан Гитлеру, либеральный телеканал не объяснил.
В 90-е годы у отдельно взятых представителей либеральной общественности был популярен лозунг «Если бы Гитлер победил, мы бы пили сейчас баварское». Поил бы их Гитлер баварским, или Гиммлеру бы поручил – вопрос темный. Во всяком случае, узники нацистских концлагерей не были похожи на людей, регулярно пьющих баварское пиво и закусывающих брецелями.
В результате общественное мнение всколыхнул громкий скандал, по масштабу сопоставимый с делом «Пусси риот». Операторы кабельного телевидения отключают «Дождь», представители блокадников требуют наказания, прокуратура и «компетентные органы» проводят проверки...
Ну а либеральная общественность, по своему обычаю, грудью встала в защиту своего права издеваться над жертвами нацизма. Дескать, «свобода слова» должна быть гарантирована всем либералам, кроме фашистов, гомофобов и прочих (далее следует длинный список тех, кому либералы заткнули бы рот, существуй свобода слова в их варианте).
Корректен ли вопрос, проведенный «Дождем»? Строго говоря, в 30-е годы идея сдаться Гитлеру, чтобы спастись, увлекала многих. Сначала, чтобы «сберечь сотни тысяч жизней», Гитлеру сдали Австрию. Затем – Чехословакию.
Сталин, понимая, что Запад натравливает нацистов на СССР, заключил с Гитлером соглашение о разделе Польши, после чего Гитлер захватил Францию. Началась полномасштабная война с Советским Союзом, в которой, в отличие от Первой мировой, у СССР два года не было полноценных союзников и «второго фронта». Такова была цена политики «сбережения» сотен тысяч жизней, проводившейся британским премьер-министром Чемберленом.
Впрочем, после войны Запад быстро простил себе эту маленькую шалость. Сейчас речь идет только о вине СССР и Сталина. Которые, спору нет, тоже стремились натравить Гитлера на Запад, но что оставалось делать в ситуации, когда ни на какое «сердечное согласие» британцы с французами не шли и не торопились подписывать союзный договор? Черчилль, который заявил, что готов воевать против Гитлера хоть в союзе с Сатаной (а значит, и Сталиным), пришел к власти позднее.
Но все это – уже история. Почему же скандал? Может, Гитлер избавил бы жителей Ленинграда от голода, поил бы их и кормил? Сомнительно: подвиги доброты за Гитлером не числились.
Но скандал есть, и он – феномен не истории, а нашего современного сознания. Почему нам неприятен этот вопрос? Разве не существует свобода слова? Разве мы не можем говорить, что нам вздумается (в рамках закона и административных инструкций)?
Конечно, с формальной точки зрения опрос «Дождя» похож на знаменитое «Перестали ли вы пить коньяк по утрам?». «Не перестала, потому что не начинала», – сказала героиня Линдгрен.
В вопросе «Дождя» в скрытом виде содержится утверждение, что сдача Ленинграда Гитлеру могла привести к сохранению сотен тысяч жизней. Но ведь это неправда. Никаких гарантий ленинградцам гитлеровское командование не давало. Война на Восточном фронте вообще велась Гитлером безо всяких правил и соблюдения условностей войны.
Следовательно, с исторической точки зрения корректно было бы спросить аудиторию: «Могла ли сдача Ленинграда привести к сохранению сотен тысяч жизней?». Но на такой вопрос большинство, скорее всего, ответило бы отрицательно. Ведь противником был Гитлер, которого добреньким при всем желании не назовешь.
Итак, первая причина скандала – скрытая логическая ошибка в самом вопросе «Дождя».
Вторая причина – опрос направлен на разрушение гражданской солидарности. Представим себе город, осажденный врагом. Тем же самым Гитлером. И вот кто-то предлагает открыть ворота. Понятно, что те, кто говорит подобное, а тем более открывают ворота в реальности, будут рассматриваться как изменники. Строго говоря, и сам дискурс «Если бы мы сдались Наполеону, пили бы сейчас бургундское» – откровенно изменнический. И пусть обсуждаемое событие удалено от нас на 70 лет, наличие в актуальной реальности открытых изменников коробит.
Тут можно сказать: а историки? Ведь в науке принято обсуждать разные варианты. Пусть история не знает сослагательного наклонения, но все же вопросы «Что было бы, если бы победил Гитлер?», «Что было бы, если бы Николая II не свергли?» вполне законны.
Но в случае с «Дождем» мы сталкиваемся с сознательным шарлатанством. Вопрос задан так, что аудитория думает, что есть связь между сдачей Ленинграда и спасением сотен тысяч жизней. Первое, дескать, могло иметь целью или даже результатом второе.
Но это – сознательная игра на стороне Гитлера. Представление его «дедушкой», добрым и гуманным. Сокрытие от аудитории того простого факта, что сдача Ленинграда могла и не привести к спасению сотен тысяч жизней. Например, освободившиеся от осады Северной столицы немецкие войска могли бы быть брошены на Москву, и люди погибли бы, защищая Первопрестольную.
Отсюда и катаклизм.
Существует движение реконструкторов. Люди одеваются в форму армий прежних времен и воспроизводят, например, Бородинскую битву и битву на Куликовом поле. Естественно, часть играет за французов (или войско Мамая), часть – за русских.
Так вот, либералы – в чем-то тоже реконструкторы. Только играют они всегда за врага. И маска Иуды, призывающего «сдаться всем нашим врагам» и напиться вожделенного баварского, незаметно приросла к их лицам, как к Гераклу приросла кожа кентавра Несса. Здоровое общество неизбежно отторгает людей, призывающих открыть ворота Гитлеру, не сулившему русским ничего, кроме рабства (и это в лучшем случае).
Похоже, тоталитарная секта либералов стала главным препятствием на пути движения России к демократии. Формально они вопят про свободы, но как доходит до дела, свобода у них одна – открыть ворота Гитлеру и наслаждаться баварским (почему-то в роли бармена представляется Гиммлер).
Если русское общество хочет быть свободным и демократическим, «либерализм» в его российском виде, означающий всего лишь требование тоталитарной диктатуры либералов, следует преодолеть. Однажды так и будет, причем произойдет это раньше, чем многие думают.
Реакция общества на скандал вокруг «Дождя» – тому порукой.
