К 225-летию со дня рождения Александра ПушкинаЕсли Пушкин – действительно наше всё (формула поэта Аполлона Григорьева), мы обязательно должны найти у него выражение национальной идеи. Власть пыталась впрячь трепетную лань поэзии Александра Сергеевича в одну телегу со своим битюгом, чтобы они вместе везли имперскую колесницу с девизом «Православие, самодержавие, народность» – уваровской формулой патриотизма. Но русскую идею мы найдем у поэта не в ура-патриотических стихах, а в известном с детства произведении, которое впитали едва ли не с молоком матери. Не надо стесняться: при всей сказочности в этом творении таятся ключи к двери, ведущей в мир счастья, добра, любви.
«Сказка о царе Салтане» – рассказ о путешествии из старой грешной России в новую, святую. Старая страна – царство Салтана. Там появляются ростки прекрасного далека – и одновременно процветают интриги вкупе с раболепием в лице Ткачихи с Поварихой с сватьей бабой Бабарихой и бояр, выполнявших заведомо преступный приказ и едва не погубивших зародыши светлого будущего. Новая страна – княжество Гвидона на острове Буяне: «Новый город со дворцом, / С златоглавыми церквами, / С теремами и садами». В переводе на современные понятия: там царит духовность, заботятся об экологии. Природные богатства (орешки, которые грызет белочка) служат не горстке богатеев, а всему народу. Царит социальная справедливость: «Все в том острове богаты, / Изоб нет, везде палаты». Отсутствует коррупция: «И приставлен дьяк приказный / Строгий счет орехам весть». Если царь Салтан вел войну (неясно какую, возможно, даже справедливую), то политика «Буянии» – сдерживание потенциальных агрессоров, чем занимаются дядька Черномор и 33 богатыря.
Что же нужно, чтобы сказку сделать былью? Для начала присягнуть высокой и светлой любви: именно ее олицетворяет царевна Лебедь. Надо заступиться за пусть более слабое, но прекрасное, сделать выбор в пользу добра. Светлое завтра требует добрых дел сегодня.
Гвидон женится на царевне Лебедь: «Стали жить да поживать, / Да приплода поджидать». Каких же детей родят и воспитают добрая волшебница и благородный витязь? Добросердечных, порядочных, сильных, красивых, умных. И у подданных, если они будут ориентироваться на идеальную пару, появится подобное потомство. Ради этих «лебедят» и станут хранить свое государство жители Буяна. Именно лебедят, а не орлят: это для царства Салтана характерен образ хищной птицы («как орлица над орленком»).
Почему у пушкинской царевны Лебедь «во лбу звезда горит»? Потому что она – олицетворение богини любви и красоты Афродиты, у римлян – Венеры, в честь которой назвали планету – утреннюю звезду. Священной птицей богини был лебедь. Месяц под косой – наследие древневосточной богини плодородия и любви Иштар, изображавшейся с рогами полумесяца на голове.
Сознательно или неосознанно, в «Сказке о царе Салтане» Пушкин полемизировал с римским мифом. В «Энеиде» Вергилий поэтически обосновал легенду о божественном происхождении римских императоров: троянский герой Эней становится родоначальником римского рода Юлиев, к которому принадлежали Гай Юлий Цезарь и Октавиан Август. А матерью Энея считалась богиня Венера.
Но у Вергилия идет нисхождение от богов к людям, а у Пушкина – восхождение от людей к богам. Первую ступень этого процесса олицетворяет Салтан, которого не прельстили утилитарные идеи потенциальных жен: обилие еды («На весь крещеный мир / Приготовила б я пир») и одежды («На весь бы мир одна / Наткала я полотна»). Салтана воодушевила идея достойного продолжения рода: «Я б для батюшки царя / Родила богатыря». Вторая ступень – то, что этот богатырь становится мужем богини: богатырский этап перерастает в божественный. Лебединая дева становится аналогом Богородицы. Русская идея в понимании Пушкина – превращение пространства в территорию добра и любви, восхождение к доброму Богочеловеку. Это перекликается не только с христианской, но и с советской идеей: создание нового человека.
Что же, национальная идея зашифрована в сказочке? Так не писать же Пушкину трактат «Как нам обустроить Россию». Замысел поэта и его воплощение, как всегда, гениальны: идеалы надо закладывать с младенчества. Детские впечатления – самые сильные.
Французский ученый, писатель и педагог Эдуар де Лабулэ считал: «Глупый не бывает добрым, добрый не бывает глупым – поверьте моей многолетней опытности. Если и не все дураки злы (в чем я сильно сомневаюсь), то зато все злые – дураки». Обнадеживает, что слова «хороший» и «добрый» у нас синонимы и что, обращаясь к народу, говорили: «Люди добрые!» А Пушкин, который главной своей заслугой считал то, что чувства добрые он лирой пробуждал, наполнял свои творения любовью и милосердием.
Пушкинисты выяснили, что наиболее часты у Александра Сергеевича слова с корнем «мил». «Звучал мне долго голос нежный / И снились милые черты»; «А та, с которой образован / Татьяны милый идеал...»; «Я ль на свете всех милее, / Всех румяней и белее?»; «Смилуйся, государыня рыбка!»; «Дни поздней осени бранят обыкновенно, / Но мне она мила, читатель дорогой»; «Но ни одна из них меня не умиляет, / Как та, которую священник повторяет / Во дни печальные Великого поста»; «Что пройдет, то будет мило»; Наконец, хрестоматийное: «Милость к падшим призывал».
Вспомните, а если кто не смотрел, то посмотрите фильм «Знахарь» режиссера Ежи Гоффмана. Основное действие картины происходит на территории Западной Белоруссии. Православный белорус Прокоп и его сын беседуют с главным героем:
«– Икона-то католическая, что говорить?
– Не знаете, людям другой веры она помогает? К примеру, православным?
– Этого не знаю, но я думаю, если человек хороший, обязательно должна помочь».
«Хороший» по-польски – dobry, miły. Ничего не напоминает? Везде есть люди доброй воли, которые хотели бы превратить мир в территорию любви. Поэтому русская идея Пушкина – общая для всех народов, мировая.
